Он из тех мужчин, что идеально подходят под определение «мачо». Мечта многих тысяч женщин – высокий сероглазый блондин с фигурой атлета и роскошной гривой волос.
И вдруг – фото в «Инстаграме»: резко состарившийся Сергей, с побелевшими волосами, седыми бровями, усами и бородой… Все объяснила подпись: «Готовлюсь к роли».
- Сергей, ради какой роли вам пришлось так кардинально изменить свой образ?
- Это антрепризный спектакль «Жениха вызывали, девочки?». По сюжету две сестры, две старые девы, решают выдать замуж младшую из них – мало ли что... Они обращаются за помощью в брачное агентство, и к ним начинают свататься женихи – один краше другого: сантехник, аферист…
Я играю в этой постановке уже давно, у меня шикарные партнеры – Лев Дуров, Светлана Брагарник, Александра Назарова… Но раньше у меня была другая роль – сотрудника брачного агентства, где, как и в моих предыдущих театральных работах - а в театре я играю уже больше 10 лет, на 100 процентов использовалась моя фактура, мой сложившийся образ. Сейчас готовится новая редакция спектакля, и мне предложена роль одного из женихов.
Это первый случай в моей актерской карьере, когда у меня такой сложный грим, где мне приходится пройти через полное перевоплощение, освоить иную физику существования. Я спрашивал режиссера Петра Орлова: «Ну почему я? У нас так много талантливых возрастных актеров – заслуженных, народных?». На что Петр мне ответил: «У тебя есть два пути: либо ты так никогда не выходишь из своего привычного образа, в котором тебе комфортно, либо ты называешься Артистом и начинаешь ломать себя, жить жизнью своего героя». Я сказал: «Ах, так! Ну ладно». В общем, было задето мое самолюбие, и именно это помогло мне справиться с новой ролью.
- Кто сподвиг вас впервые выйти на театральную сцену?
- Режиссер Оля Субботина, пригласившая меня в спектакль «Половое покрытие». Я очень удивился – почему именно я, когда у есть столько профессиональных актеров. Но театральные режиссеры обладают такой заразительной энергией убеждения, что через пять минут общения с Олей я уже хотел попробовать выйти на сцену. Это тот человек, который по-хорошему заразил меня театром, и эта live-энергетика мне нравится больше, чем съемки в кино.
- Тем не менее в вашей фильмографии уже больше двух десятков картин. Вы помните, как впервые попали на съемочную площадку?
- Мой первый фильм – «Княгиня Слуцкая», 2003 год. Меня пригласили белорусы. В Белоруссии тогда был сложный период, они давно ничего не снимали, для них это была такая знаковая картина. По-моему, сам президент выделял на нее финансирование. Можно много рассуждать о ее минусах и плюсах, но для белорусского кино это был знак – мы живы. Так что свое первое приглашение в кино я вспоминаю с теплом. Я очень старался, причем сейчас я понимаю, что это была полная самодеятельность, пытался играть, а меня подкалывали – смотри, смотри, как старается. Меня опять же взяли из-за фактуры, я прочитал первые страницы сценария – ну это прям я, мне, по большому счету, ничего не надо было играть. Но этому тоже надо учиться, как оказалось.
- В последнее время у вас появилось новое увлечение – диджейство. Я знаю, что на минувший день рождения ваша супруга Наташа Королева подарила вам диджейский пульт.
- Вы знаете, я честный человек... Когда я начал сниматься в кино, когда меня позвали играть в театр, я не имел актерского образования. Конечно, по большому счету, и практика играет не последнюю роль в освоении профессии, но я посчитал, что неправильно заниматься каким-то делом всерьез без специального образования. Надо знать базу, азы. И я окончил ВГИК. Вот с диджейством – тот же самый случай.
Я имел опыт диджейства, но это было как бы не всерьез – как плохие артисты поют под фонограмму. У меня был сведенный диск, я его ставил, а дальше моего участия практически не требовалось – надо было просто стоять и энергетикой своей подхлестывать зал. Со стороны это выглядело вроде бы нормально, но тут верх взяла моя честность – мне стыдно было просто так стоять, не понимая, что там в пульте горит, боясь притронуться к какой-то кнопке, чтобы не напортачить. И я сказал – пусть меня научат.
Мы встречались с профессиональными диджеями, меня многому научили, показали какие-то фишечки, в общем, я получил представление об этой работе. И эти мои эксперименты натолкнули Наташу на мысль о подарке. Это, конечно, не полноценный профессиональный пульт, но работать с ним можно.
- Продолжая музыкальную тему, давайте поговорим о вашем вокальном опыте. В новом альбоме Наташи Королевой вы поете вместе с ней несколько песен. У вас нет желания продолжить работать в этом направлении и, быть может, выпустить сольный диск?
- Понимаете, я люблю петь, могу петь, но пока мне эта история нравится вот именно в таком формате. Я знаю, что такое профессия певца. Что далеко ходить – у меня жена певица. У артиста в репертуаре есть много песен, любимых и нелюбимых, проходит время, какие-то из них приедаются, проходят связанные с ними переживания… А исполнять их приходится, потому что люди хотят их слушать. Вот я максимально стремлюсь уйти от того, что что-то надо делать потому, что надо.
В данном формате моего существования я имею счастливую возможность иногда что-то спеть - когда мне интересно, когда у меня есть настроение и так далее. Не хочу – не пою, никто от меня этого не требует. Я не отвергаю вокальную историю окончательно – может, она и состоится. Все дело в материале. Видимо, нет пока такого материала, которым бы я загорелся и начал этим заниматься всерьез. А потом, музыка предполагает полную вовлеченность – надо заниматься поисками репертуара, брать уроки вокала, набирать музыкантов… Все это требует колоссального вложения времени и сил, а для меня главным пока остается мое «Тарзан-шоу».
- Ваше шоу существует уже 17 лет. Как вам удается так долго удерживать его на плаву, не теряя интереса зрителей?
- Этой долгой истории удивляются все, включая меня самого. Я могу только радоваться тому, что много лет занимаюсь тем, от чего сам получаю удовольствие. Меня часто спрашивают: «Когда вы закроете «Тарзан-шоу»? Я знаю - не тогда, когда даст знать о себе возраст, не тогда, когда будет спад интереса и когда перестанут приглашать выступать, а тогда, когда это станет ра-бо-той. Именно так – ра-бо-той. Это люди почувствуют сразу.
А пока я очень рад, что шоу развивается, боюсь, как бы не спугнуть это все, пусть оно длится как можно дольше. Это мой моторчик, которым я очень дорожу, благодаря которому я такой, какой есть. И главное - есть люди, которым это нравится. Один мой театральный товарищ сказал: «Если хоть один человек в зале после спектакля встал и с благодарностью начал аплодировать, значит, ты не зря вышел на сцену».
