Две недели жарких боев на Украине дают возможность сделать первые выводы о стратегии сторон.
Две недели жарких боев на Украине дают возможность сделать первые выводы о стратегии сторон. Выбор Киева уже понятен – ставка делается на создание городов-крепостей, которые остаются в тылу наступающих российских войск и создают им проблемы. В любой момент они могут совершать из них вылазки, нарушать коммуникации противника, и, тем самым, отвлекать на себя большую часть его войск - либо для контроля с целью недопущения вылазок, либо для штурма. Таким образом, генеральное наступление оттягивается, что и является конечной целью украинского командования - затяжка войны. Как реализуется достижение целей разбирался Максим Артемьев.
Именно потому не сдаются Харьков, Мариуполь, Николаев, Чернигов, Сумы, Гуляй-Поле, и т.д. Наверное, в ближайшем будущем число таких городов прибавится. Вполне возможно, что тактически себя такая ставка оправдывает. Но насколько она работает стратегически? Для того, чтобы ответить на данный вопрос, обратимся к не столь давней истории.
15 апреля 1945 года французские войска под командованием генерала Эдгара де Лармина перешли в наступление на немецкие позиции. Атаке предшествовала мощная бомбардировка позиций противника с воздуха американской авиацией, удары с моря французских крейсеров и тяжелой артиллерии 66-й дивизии США. В самом факте боев ничего удивительного не было – шли последние дни Второй мировой, когда немецкая оборона трещала по швам, если бы не место сражения – побережье Бискайского залива за сотни и сотни километров от границ Германии, на юго-западе Франции. То, что неподалеку от Бордо в апреле 45-го развернулись упорные бои, стало следствием гитлеровского плана по созданию крепостей в глубоком тылу противника.
После того, как в конце июля 1944-го года, после полутора месяцев кровавых сражений на нормандском побережье, англо-американские войска вырвались, наконец, на оперативный простор, и стало ясно, что Франция для Рейха потеряна, фюрер отдал отчаянный приказ – все немецкие войска из Франции не выводить, а оставлять часть из них в приморских портах, называемых на высокопарном жаргоне нацистов «крепостями», с двоякой целью – отвлекать на себя соединения союзников, а также парализовать работу портов на атлантическом побережье, чтобы максимально затруднить снабжение армий генерала Эйзенхауэра.
Как писал главнокомандующий союзников в своих мемуарах, одна дивизия потребляла в день от 600 до 700 тонн различных грузов. 36 дивизий на Западном фронте требовали итого получения до 25000 тонн ежедневно. Снабжение экспедиционного корпуса союзников шло в основном из Америки по морю. И поэтому бесперебойная работа портов была непременным условием успешного наступления. Логистике командование союзников уделяло огромное внимание.
Первая крепость-порт - Шербург был захвачен еще 26 июня. Это произошло настолько быстро и неожиданно, что командовавший 7-й армией (отвечавшей за оборону Шербурга) Фридрих Долльман, скончался от сердечного приступа. Немцы капитулировали, но успели взорвать основные портовые сооружения, и потребовался месяц интенсивных восстановительных работ и разминирования, чтобы начать его использовать. На какое-то время Шербург стал самым крупным по объему перевалок грузов портом в мире, превысив показатели Нью-Йорка. Другим портом у союзников был искусственный причал у Авранша. Но даже этих двух пунктов было недостаточно, чтобы обеспечить необходимое снабжение армии (они позволяли в сутки получать не более 12 тысяч тонн грузов), и потому одной из важнейших задач стало овладение портами вдоль побережья Ла-Манша, вдоль которого продвигались канадцы.
Дьепп был взят без сопротивления 1 сентября, Гавр, оставшийся в тылу - 12 сентября, после трехдневных боев, Булонь - 22 сентября, Кале - 1 октября (этот город был важен и тем, что возле него располагались дальнобойные батареи, затруднявшие судоходство в проливе). Причалы и прочая портовая инфраструктура были в них также основательно попорчены, и не могли использоваться сразу же. Оставался последний город перед границей с Бельгией – Дюнкерк. Первые атаки канадцев на него были отбиты немецким гарнизоном. Было заключено перемирие, во время которого из города немцы выпустили 18 000 мирных жителей, которые бы иначе умерли с голоду в блокированном Дюнкерке. К тому времени быстрым маршем союзники овладели самым крупным портом в Западной Европе –Антверпеном, и острота решения логистических проблем показалась верховному командованию не столь актуальной.
Было решено отказаться от дальнейших атак на Дюнкерк. С 9 октября канадцев заменила чехословацкая бригада. Ее солдаты не занимали пассивной позиции, а все время беспокоили осажденный гарнизон обстрелами и мелкими атаками, на которые немцы отвечали вылазками. Так прошло целых семь месяцев. Крупнейшим инцидентом стало то, что 27 февраля 1945-го тринадцать британских бомбардировщиков, летевших бомбить Дюнкерк, в условиях сильной облачности скинули по ошибке свой смертоносный груз на расположенный неподалеку Кале, в результате чего погибло около сотни мирных жителей. Немецкие самолеты в город прорваться не могли, и потому кригсмарине переоборудовали две новейших германских мини-подлодки серии «Тюлень» в транспорты, которые доставили в Дюнкерк продукты, а обратно – почту. И лишь 9 мая 1945 гарнизон капитулировал, получив известия о крахе нацистского режима.
Одновременно с движением по побережью в восточном направлении, союзники продвигались и в западном. 17 августа был взят Сент-Мало, но 80% города было разрушено, в том числе и все портовые сооружения. Сент-Мало находится на востоке Бретани, а на самом западе ее крупнейшая военно-морская база Франции – Брест. Он был ценен для англо-американцев тем, что ввиду географического положения, через него возможно было наладить снабжение напрямую из Америки, минуя Великобританию. Это понимали и немцы, полные решимости не дать противнику воспользоваться этим портом. Гарнизон «крепости» Бреста по приказу Гитлера был усилен элитными подразделениями парашютистов, и снабжен необходимым количеством вооружения и боеприпасов, чтобы сражаться в изоляции как можно дольше. Американцы подступили к Бресту 6 августа, и с этого дня начались затяжные кровопролитные бои, одни из самых яростных на Западном театре военных действий. Схватки шли за каждый дом, американское командование придерживалось своей излюбленной тактики - не вступая в непосредственное соприкосновение с противником, использовать подавляющую огневую мощь. Широко применялись огнеметные танки «Черчилль-Крокодилы». В результате весь Брест был буквально стерт с лица земли, особенно его исторический центр. Немцы капитулировали только 17 сентября. При церемонии сдачи, немецкий командующий спросил у американского визави, который был ниже его чином: «Где ваш мандат?» Американский офицер невозмутимо ответил, указывая на своих солдат: «Вот мой мандат». Эти слова стали девизом 8-й пехотной дивизии, где он служил.
Как вспоминал Эйзенхауэр: «Гавань и портовые сооружения были настолько разрушены нашей авиацией и немецкими саперами, что мы никогда даже не пытались воспользоваться этим портом». Главным итогом сражения за Брест стало принципиальное решение Эйзенхауэра и его штаба отказаться от попыток захвата остальных «крепостей» на западном побережье Франции. А их оставалось еще немало.
Когда в августе 1944-го немцы в экстренном порядке выводили войска за т.н. «Линию Зигфрида» совпадавшую в основных чертах с границами Германии, часть соединений были оставлены в четырех т.н. «карманах», должных лишить возможности союзников осуществлять регулярное судоходство. На самом юге немцы взяли под свой контроль эстуарий реки Гаронны – Жиронду, разместив свои батареи на выходе из нее, которые перекрывали доступ к Бордо (покидая который, они дополнительно затопили в реке корабли, чтобы не позволить сообщение по ней). Севернее группировка удерживала важнейший порт Ла-Рошель, известный по роману «Три мушкетера», и соседние острова Олерон и Ре, далее немцы оставили за собой Сен-Назер (блокируя выход из реки Луары и, соответственно, Нанта) и Лорьян (в том числе мыс Киберон, где в 1795 произошла злосчастная высадка роялистов). Последние три порта были, одновременно, важнейшими базами подводных лодок, где для них были сооружены из железобетона гигантские бункеры. Гитлер и адмирал Дениц планировали использовать их для продолжения войны в Северной Атлантике.
Союзники, принципиально отказались от их штурма, бросив все силы на продвижение вглубь Германии. Таким образом, сложилась парадоксальная ситуация – в формально освобожденной от немецкой оккупации Франции оставались десятки тысяч вражеских солдат, вооруженных до зубов, и контролирующих ее важнейшие водные пути. Нацистское руководство понимало важность поддержания боевого духа в этих гарнизонах, и раз в неделю самолет из Германии прорывался в Ла-Рошель, пролетая через всю Францию. Один из них привез в «крепость» пленку только снятого по заказу Геббельса пропагандистского фильма «Кольберг» - об осаде одноименного прусского города наполеоновскими войсками в начале XIX века. Премьера состоялась одновременно 30 января 1945 года и в Берлине и в Ла-Рошели, о чем с помпой объявило министерство пропаганды. Сообщались «крепости» и между собой, так регулярно осуществлялось судоходство между Лорьяном и Сен-Назером.
Поскольку в той же Ла-Рошели оставалось около сорока тысяч мирных жителей, то между французским командованием и немецким (которое возглавлял адмирал Эрнст Ширлитц – не от него ли с добавкой одной буквы Юлиан Семенов взял фамилию для своего героя?) было заключено соглашение – город продолжал снабжаться электричеством и продовольствием, были определены зоны, запретные для ведения боевых действий.
Многих французов подобная ситуация не устраивала. Их национальной гордости претило, что враг свободно находится на их территории, да еще контролирует важнейшие порты и реки. Вчерашние бойцы сопротивления предпринимали вылазки и диверсии против осажденных гарнизонов. Но Де Голль до поры до времени не давал своего согласия на активные действия французской армии, понимая, что Германия вот-вот капитулирует, а штурм выльется в разрушение городов.
Однако район устья Жиронды стал исключением. На северном берегу центром обороны немцев был городок Руайян, а напротив него они занимали косу де Грав, где находилась батарея береговой артиллерии. Генерал де Лармина был преисполнен решимости взять хотя бы одну «крепость» штурмом. Он вызвал на подмогу британскую авиацию, которая 5 января 1945-го скинула на Руайян 2000 тонн бомб. В результате погибло 500 мирных жителей, еще около тысячи получили ранения, 95% домов было разрушено, но гарнизону был нанесен минимальный ущерб, и немцы отбили все атаки.
Следующую атаку готовили тщательнее, и приступили к ней лишь через несколько месяцев. 15 апреля французские войска перешли в наступление. Особенно тяжелые бои происходили к северу от Руайяна, где в лесу подземные бункеры удерживал батальон морской пехоты «Тирпиц». Потеряв 364 человек убитыми, французы к 20 апреля заняли территорию по обоим берегам эстуария. 29-30 апреля после высадки десанта, была захвачен остров Олерон. Операцию по освобождению Ла-Рошели под названием «Мушкетер» планировалось начать 4 мая, но в связи с событиями вокруг Берлина ее было решено отложить. С 7 мая по 11 мая капитулировали Ла-Рошель, Сен-Назер и Лорьян.
До сих пор историки Франции спорят – нужно ли было начинать штурм южного «кармана»? Огромные жертвы среди мирного населения, да и гибель солдат представляются совершенно неоправданными. Никакой необходимости в последние дни войны, когда крах нацистской Германии был очевиден и неизбежен, терять людей не имелось. Только из-за ложных соображений национального престижа и было принято подобное решение, которое по сегодняшним меркам вполне может быть отнесено к военным преступлениям. Кстати, жизнь генерала де Лармина оборвалась трагически, в 1962 году Де Голль поставил его во главе трибунала, призванного судить мятежников-военных из ОАС, устроивших путч в Алжире. Генерал, отказался обрекать на смерть своих боевых товарищей и застрелился.
Но помимо городов-«крепостей» оставались еще острова. Нормандский архипелаг, находящийся вблизи французского побережья, был оккупирован немцами еще в июне 1940-го и стал единственной британской территорией, занятой противником. За четыре года на островах были построены мощные оборонительные сооружения – часть т.н. Атлантического вала. К работам были привлечены, в том числе, тысячи советских военнопленных. Когда 6 июня 1944 года началась операция «Оверлорд», то Эйзенхауэр принял решение обойти Нормандские острова, ввиду их защищенности с одной стороны, и отсутствия стратегической важности - с другой. Они так и оставались под контролем немцев до конца войны, а гарнизон острова Олдерни сдался лишь 16 мая. Поскольку все связи с материком были обрезаны, на островах возникла угроза голода. И лишь с декабря 44-го оккупанты согласились принимать судно «Вега», которое за пять рейсов в течение примерно полугода доставило голодающему населению необходимую продовольственную помощь.
Гарнизоны на островах не отсиживались пассивно. В декабре 44-го пятеро немецких солдат сбежали из лагеря для пленных, находившемся в городке Гранвиль, что в Нормандии, напротив одноименного архипелага. На лодке они приплыли к своим, рассказав о расположении американских частей в городе. Адмирал Фридрих Хюффмайер, командир немецких сил на Нормандских островах, решил устроить вылазку, с целью поднять мораль своих войск и разживиться продовольствием. В ночь с 8 на 9 марта целая флотилия тральщиков прибыла в порт Гранвиля, став сюрпризом для ничего не подозревавших американцев. Морской десант увенчался успехом – около двадцати американских военнослужащих было убито, тридцать захвачено в плен, более полусотни пленных немцев освобождено, несколько сухогрузов, стоявших в порту – заминировано и взорвано, а один со 112 тоннами угля на борту был уведен немцами с собой. Руководивший рейдом капитан-лейтенант Карл-Фридрих Мор получил Рыцарский крест Железного креста.
Но эта была единственная удача гарнизона на островах. Следующий диверсионный рейд закончился тем, что всех высадившихся взяли в плен, а намеченная на 7 мая еще одна десантная акция была отменена в последний момент по приказу преемника фюрера - адмирала Карла Деница, уже собравшегося капитулировать. Что же до сбежавших пленных, то их попытались перебросить в Германию на специально посланном за ними самолете, где их должны были встречать как героев, но ночной истребитель союзников сбил его, и они погибли.
Однако самые удаленные территории, находившиеся под германским контролем до самого конца войны, располагались гораздо дальше, чем Франция. В Средиземном море вплоть до 9 мая 45-го Крит, Родос и другие Додеканесские острова оставались оккупированными немцами. Гитлер, выводя в октябре 1944-го войска из Греции, объявил Крит «крепостью». Его мотивы легко было понять – захват острова в мае 41-го в результате крупнейшей десантной операции стал триумфом вермахта и люфтваффе, и отдавать спустя три года остров значило бы расписаться в конечной неудаче. Англичане попытались было взять Додеканесские острова еще осенью 43-го года после капитуляции Италии (архипелаг принадлежал ей), но были отбиты с большими потерями. Поэтому Лондон не стал тратить силы и средства на штурм в данной ситуации никому не нужных островов, благо немцы не могли использовать «крепость» Крит, как воздушную или морскую базу, поскольку у них не было, в первую очередь, топлива. Лишь изредка по ночам с аэродромов в Австрии до Крита долетали трофейные B-24, перекрашенные в цвета люфтваффе. Но эти редкие полеты имели больше символическое значение. На Родосе немецкий гарнизон возглавлял генерал-майор Отто Вагенер – некогда советник Гитлера по… экономике, написавший впоследствии в плену воспоминания о своем близком знакомстве с фюрером в ранние годы нацистского движения.
Зимой немцы отошли на запад Крита, без боя отдав восток острова англичанам, которые высадили туда небольшой отряд. Между противниками действовало неформальное соглашение о взаимном ненападении. И как только Рейх капитулировал, сдались и гарнизоны на островах.
План создания «крепостей» оказался еще одним блефом фюрера. На ход войны в Западной Европе они не оказали никакого влияния. Союзники в большинстве случаев их просто обходили. Также они смогли наладить снабжение войск без удерживаемых или разрушенных портов. Немецкие подлодки не смогли ориентироваться на «крепости» (еще одна часть гитлеровского плана по удержанию «крепостей» – гавани во Франции как базы для ведения подводной войны), поскольку субмарины не могли получать там необходимого снабжения, и в этом смысле удерживаемые порты тоже оказались бесполезными.
Исходя из негативного опыта вермахта, нет никаких предпосылок полагать, что стратегия Украины сработает. Примеров можно приводить много – в 1813-14 гг. Наполеон, отступая, точно так же оставил немало гарнизонов по городам всей Германии. Их осаждали русские войска вместе с прусскими, и никакой роли это не сыграло. Пассивная стратегия черепашечьего укрытия в современных условиях высокой мобильности и наличия у наступающей стороны оружия большой мощи весьма чревата. В городах Украины нет соответствующих укрытий. Зато мирное население подставляется по полной, что и происходит в Харькове и Мариуполе. Недаром все больше появляется видео как жители протестуют против размещения ВСУ возле их жилищ орудий и боевой техники.
Самое интересное: