Урсула и её страхи: почему предводитель Европы идёт на конфликт с Россией

Что же в итоге означает позиция Урсулы фон дер Ляйен?

Председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен на днях выступила на съезде Европейской народной партии (объединение христианских демократов и консерваторов в Европарламенте) с программной речью, чтобы переизбраться на свой пост на следующие пять лет. Что от неё ждать - объясняет обозреватель «Блокнота» Максим Артемьев

В ее выступлении тема России и Путина заняла немалое место - «Россия стремиться стереть Украину с лица земли, уничтожает дома, больницы и детские сады… Но они не уничтожат мечты о свободной и процветающей Украине в сердце Евросоюза… Такая же мечта живет в Грузии и Молдавии, и мы поможем воплотить ее в жизнь… Мы дадим Украине больше финансовой и военной помощи». Ранее Фон дер Ляйен не раз заявляла о том, что мир с Россией не нужен и невозможен, а нужны только ее разгром и капитуляция, с выдачей президента РФ в Гаагу.

Позиция фон дер Ляйен типична для современного европейского политика, в ней отражаются его противоречия, комплексы и предубеждения, поэтому ее стоит разобрать, особенно на фоне участившихся заявлений, что европейские страны готовятся к отрытому военному вмешательству на Украине.

Вкратце, она заключается в полном отрицании истории вопроса. Логика западных политиков может быть выражена словами: «нас интересует только то, что здесь и сейчас, а что было раньше –не важно». Подход Урсулы фон дер Ляйен олицетворяет антиисторичность, для нее и ей подобных страны подобны игровым кубикам или деталькам конструктора, которые взаимозаменяемы, и собираются в любую схему.

Россия по этой логике – механическое объединение территорий. Был Крым русским, стал украинским. Белоруссию открутили, Якутию пока оставили. Соответственно, при такой легкости отделения, на взгляд из Европы непонятно – чего это Москва цепляется за территории? 

Собственно история для Урсулы начинается с 1991 года. На месте СССР – 15 «независимых» государств. СССР – ни в коем случае не «Россия», хотя весь мир так и называл страну («хотят ли русские войны?»). Нет никакой разницы между Эстонией и Российской Федерацией. Освобождение странам Восточной Европы пришло само собой, Кремль тут не при чем. Горбачев обязан был дать свободу странам Варшавского блока, и обязан был «распустить» империю. Обязательств перед Россией Запад никаких при этом на себя не брал. Белорусский народ двести лет мечтал о свободе, также как молдавский или таджикский. В Могилеве и Витебске рыдали от счастья в 1991, когда мечта реализовалась, и народы устремились в Европу.

Понятно, что в такой парадигме никакой «исторической России» не существует, и нет никаких русских интересов. Соответственно, все претензии к Киеву выглядят как надуманные поводы для агрессии. Россияне не должны поднимать вопросы о языке, семейных отношениях, экономических связях. Тем паче нельзя противиться вступлению Украины или Грузии в НАТО или Евросоюз. Любые такие вопросы – это «империализм».  

Вот эта глухота к истории и заводит европейцев в нынешний тупик – воевать до последнего украинца, не идти на компромисс с Россией, требовать ее поражения. Мол, «мы же так хорошо жили после 1991-го – Россия раздавлена и обескровлена, ее бывшие части присоединяются постепенно к Евросоюзу, она угрозой не является; а Путин взял да и поломал идиллию. И наша цель - вернуть жизнь в состояние до 24.02.2022».

Если проводить исторические аналогии, то для европейцев отделение от России Белоруссии или Украины что-то вроде разделения Чехословакии. Мол, разошлись - и ничего. Но они даже не понимают, не чувствуют, что Чехословакия была искусственным созданием, порожденным кратковременной агитацией во время Первой мировой войны, когда после крушения Австро-Венгерской монархии, объединили два народа, которые никогда не жили вместе за тысячу лет своего существования. И после развала Чехословакии в 1993 в Чехии словаки составили 1,5% населения, а в Словакии чехи – 0,5%. Ситуация с русскими, белорусами, украинцами - совершенно иная. 

Кроме того, тихой сапой на Западе протаскивается идея, что Россия потерпела поражение в Холодной войне, соответственно, с ней поступили и поступают как с проигравшей стороной, подобно тому как после 1945 расчленили Германию или Японию. Но Горбачев никаких документов о капитуляции не подписывал, и в 1989-1991 об этом никто и не заикался. Речь шла только и исключительно о жестах доброй воли и о широте душевной Михаила Сергеевича. И уж никто, совершенно никто, не ставил вопроса о «свободе» Украины или Белоруссии. Такой темы вообще не возникало и возникнуть не могло. Не шло речи о «ликвидации империи» - этого и в страшном сне представить было невозможно. Но в ЕС задним числом пытаются натянуть реалии сегодняшнего дня на те события.

Также звучит тезис о том, что, мол, Мексика уступила США половину своей территории, и не страдает. А зачем вам земли? России же без Казахстана или Азербайджана лучше как Мексике лучше без Калифорнии и Техаса. Или Колумбии без Панамы. В 1903 году сепаратисты провозгласили ее независимость и отделение от Колумбии, США немедленно признали ее независимость, и отправили к ее берегам флот, чтобы защитить панамскую независимость.  И ничего, Колумбия свыклась с потерей, более того, США ее лучший союзник. 

Но опять-таки – Россия не Мексика, и не Колумбия, не Индия, потерявшая Пакистан, не Эфиопия без Эритреи. Механическое приравнивание одной страны к другой не дает толком разобраться в проблеме. Россия не проигрывала войны и капитуляции не подписывала. То, что соглашения Горбачева с Западом в 1989-1991 были такими идиотскими, вина только генсека и его команды, равно как и сам развал России в результате непродуманных «реформ». Нищие и маленькие, обделенные природными ресурсами Северная Корея или Куба, не говоря про Китай или Вьетнам, не пошли же на капитуляцию, а ведь их положение было и есть куда сложнее чем у СССР в 1985-1991.

Есть еще один аспект в позиции европейцев – «легализм», апелляция к международному праву и к жизни «по правилам». Мол, вы подписали соглашения, как же вы можете теперь от них отказываться? Но это соглашения, подписанные обманным путем, неравноправные и заведомо несправедливые. Такой легализм погубил в свое время США - любые попытки отменить или даже рабство сталкивались с непреодолимым возражением - сделка по купле-продаже раба заключена законно, человека нельзя лишить его собственности. Верховный суд США упорно стоял на такой точке зрения. И лишь кровавая гражданская война положила конец этому национальному позору. Потом суд столь же настоятельно защищал расизм – это право человека вывешивать табличку «только для белых», нельзя ограничивать его свободу. Так продолжалось до середины XX века. Поэтому данное возражение европейцев тоже смехотворно, особенно на фоне их позиции по Косово – «сепаратизм не допустим, но в данном случае исключение сделать можно. Но исключения делаем только мы, другим - нельзя».

Есть и еще один тезис – «допустим, развал России произошел незаконно. Но ведь за тридцать лет люди уже привыкли к нынешнему положению, зачем опять их взбаламучивать, создавать проблемы?» На это можно ответить только зеркально – к 1991 году народы привыкли сотни лет жить в составе России, кто больше, кто меньше. Зачем было проводить кровавый эксперимент по разделению людей, семей, соседей, друзей? Почему те, кто тогда так вопрос не ставили, выдвигают его теперь?

Что же в итоге означает позиция Урсулы фон дер Ляйен? Думается, ничего хорошего, ни для России, ни для Европы, ни, тем более, для Украины. Для последней - война до последнего солдата, кончатся мужчины, очередь дойдет до женщин. Для Европы – постепенное скатывания ко все более рискованному вовлечению в украинские дела. Для России – необходимость тратить больше времени, сил и средств для решения задач СВО. В отличие от времен СССР Запад, испытав вкус крови в 1989-1991, когда Горбачев самоликвидировался вместе со страной, теперь ведет себя очень дерзко. В 1968 при вводе войск в ЧССР или в 1956 при аналогичных событиях в Венгрии, в Европе и речи не было о силовом противодействии Кремлю. Сегодня же фон дер Ляйен готова сражаться, она воинственна и отметает любые уступки и компромисс. Чем униженнее вели себя европейцы в 1945-1989, тем сильнее хотят они отыграться сейчас.