На теле Дмитрия более 400 швов, его периодически мучают жуткие боли, и все равно он не сдается. Хотя было время, когда практически это сделал.
Житель Норильска Дмитрий Маркелов рассказал изданию NGS24.RU, как сумел взять «серебро» на чемпионате по бодибилдингу и стать успешным фитнес-тренером после чудовищной травмы — глубоких ожогов 30% поверхности тела, полученных под струей пламени температурой 1700 градусов. В мире зарегистрировано всего три случая, когда люди получали такие повреждения, — и двое других пострадавших не выжили.
Родился Дима в Новокузнецке Кемеровской области, но, когда ему было пять лет, семья перебралась в Норильск. С детства он увлекся паркуром, потом стал мастером спорта по плаванию, постоянно тренировался.
После школы поступил в техникум, получил специальность «Контрольно-измерительные приборы и автоматика», отслужил в армии и пошел работать плавильщиком на завод «Норникеля».
«У меня была девушка на тот момент, и, как любой молодой человек, я хотел заработать и снять квартиру. А на заводе неплохо платили», — вспоминает Маркелов.
Отработав три месяца, он сдал экзамена и получил «в нагрузку» первого ученика. «Благодаря ему на моей руке есть теперь татуировка — здесь ожог от небольшого взрыва, который тот учинил в цеху. Тогда на мне впервые загорелась одежда», — рассказал Дмитрий.
После первого производственного ЧП ему дали второго стажера, причем выбора нет: или бери, или лишим премии. Разумеется, Дима согласился.
Инцидент, едва не стоивший ему жизни, произошел в декабре 2012 года, когда в Норильске стояли сорокаградусные морозы, — по иронии судьбы, в ночь на пятницу, 13-е.
«После двух выходных заступили в ночную смену, ничего не предвещало беды. Мы начали готовиться к работе, и я заметил, что кое-что мой ученик делает неправильно. Я начал к нему подходить и остановился метров за десять. В его руках была семиметровая трубка, на конце которой — пламя, способное расплавить металл, около 1700 градусов. Я сделал шаг навстречу, он в этот момент должен был повернуться совсем в другую сторону, но развернулся с трубкой в руках в мою. И попал в меня», — описал случившееся Маркелов.
Перепуганный стажер, как мог, пытался потушить огонь, охвативший одежду напарника. Дмитрий говорит, что не винит его, потому что вся ответственность лежит на прорабе. «Позже они вообще пытались мне сказать, что я сам виноват, мол, я сам на него прыгнул. Но я же не дурак — прыгать на парня с горящей трубкой», — рассказывает молодой мужчина.
В первое время после ЧП его больше всего терзало чувство вины перед матерью-медиком. Уходя в сон под наркозом, он видел ее перед собой и просил прощения за то, что оказался таким непутевым сыном. «Слышал голос — на тот момент казалось, что я с богом разговариваю. Оказалось, это был врач: «Да хорош ныть, что ты как девка!» Я говорю: «Всё-всё, извините», — со смехом вспоминает он теперь.
У Димы была сожжена кожа от живота до колен, пострадали мышцы, поражение оказалось глубоким. Еще бы полсантиметра — и огонь добрался бы до бедренной артерии, а тогда кровотечение уже не удалось бы остановить. Когда врачи стабилизировали его состояние в реанимации, было решено везти пациента в ожоговый центр в Красноярске.
Транспортировали пострадавшего на самолете санитарной авиации. Вместо обычных двух с половиной часов полет занял 4,5 часа. Все это время из-за перепадов давления у Дмитрия постоянно открывалось кровотечение, сопровождавшие его врачи останавливали кровь — и все начиналось по новой.
В ожоговом отделении в Красноярске Маркелов провел пять месяцев. Потом вернулся в Норильск — но не домой, а снова в больницу. Предстояло сделать множество операций: в общей сложности ему их сделали около 40, наложив 374 шва. «Я не мог ходить. Только сделаешь шаг, как рвется кожа, открывается кровотечение. Всё заживало очень плохо», — делится Дмитрий.
В норильской больнице он познакомился со своей первой женой. «На это время пришлись все самые сложные операции. Через три года мы развелись», — говорит мужчина. После операций началась реабилитация, долгая, болезненная и трудная, а потом Дима рухнул в депрессию. Всегда физически активный, строивший большие планы, он не мог смириться с тем, как ослабло его тело.
Хандра привела молодого человека в плохую компанию, где он пристрастился к алкоголю и наркотикам. Сейчас он понимает, что просто перестал тогда ориентироваться в собственной жизни и не знал, как с ней быть. И его, честно говоря, можно понять. «Когда первый раз мне без наркоза делали перевязку, сняли бинты и я всё это увидел, у меня полились слезы — я увидел мясо. Жить не хотелось», — вспоминает Маркелов.
Родители, видя, что творится с сыном, увезли его в Красноярск. Там ему стало получше, но все равно еще около трех лет он мучился из-за невозможности нормально двигаться.
Первые попытки делать самые примитивные физические упражнения заканчивались ужасно: швы рвались, кожа лопалась, открывалось кровотечение. «Я опять в лёжку, пока все не восстановится. Заживает, пытаюсь ходить, потом всё опять рвется», — делится Дмитрий.
Но потом время и молодость взяли свое: шрамы затянулись, швы перестали рваться от нагрузок — и в 2017 году Маркелов пошел в тренажерный зал, чтобы хоть немного восстановить физическую форму. Занимался он с тренером — и первоначально работал только по «восстановлению здоровья», но уже через два года сам стал персональным инструктором.
Наладилась у молодого человека и личная жизнь: в 2018 году на сайте знакомств он «встретил» Дарью, с которой через год сыграл свадьбу. Сейчас они с женой воспитывают дочку Эмилию, ей недавно исполнилось полтора года.
В минувшем марте Дмитрий принял участие в соревнованиях по бодибилдингу — и сходу взял «серебро» в категории для новичков.
Никто не верит, что он инвалид — а у него оформлена инвалидность. Многочисленные швы тоже незаметны на фоне мощных мышц и загара. Но некоторые Маркелов специально показывает своим подопечным, чтобы те никогда не теряли надежду и не опускали руки.
Впрочем, перенесенная чудовищная травма из жизни мужчины никуда не делась: из-за нее он страдает от мучительных болей, которые настигают его даже сейчас, девять лет спустя. «Эта боль меня будет преследовать постоянно. Иногда ее так сложно выносить, что я прямо в подушку кричу», — признается Дмитрий.
