Максим Артемьев разбирался, зачем Зюганов снова идет в Думу во главе КПРФ.
Предстоящие выборы в VIII Думу станут последними для Геннадия Зюганова как вождя партии. Вряд ли через пять лет он опять поведет КПРФ к традиционному второму месту, ибо ему тогда уже будет восемьдесят два. Но и сейчас, в 2021, семидесятисемилетний Зюганов - это как Юрий Андропов в 1991, если бы последний был тогда еще жив.
Так что нынешний избирательный сезон является завершением его политической карьеры. Это не означает, что он совсем уйдет из политики – ему могут предоставить синекуру, например, в Совете Федерации, или сделать почетным председателем КПРФ. Более того, он, если здоровье позволит, сможет оставаться лидером фракции и партии до 2024 года, пока Владимир Путин будет находиться в Кремле. Однако для России после этого рубежа (и в данном случае неважно – кто станет президентом), старая партийная система явно окажется неактуальной.
Как мы уже писали, в политических партиях России действует принцип «кто первый встал – того и тапки», что подтверждают карьеры Зюганова, Жириновского, Явлинского, Миронова. Но как получилось, что именно Геннадий Зюганов первым вставил ноги в тапки КПРФ в начале 1993 года?
На момент запрета КПСС в августе 1991 года Зюганов являлся одним из секретарей ЦК Компартии РСФСР, созданной годом ранее. Он получил известность в 1989-1991 годах как один из немногих партийных работников, живо интересовавшихся идеологическими вопросами и не боявшихся публично выступать. Причем он отличался немодными антиперестроечными взглядами, нашумев своей статьей против бывшего начальника «Архитектор у развалин» (об Александре Яковлеве). На днях, кстати, бывший президент Украины Леонид Кравчук дал интервью, в котором сказал: «Были люди, с которыми я имел нормальные человеческие отношения. Мы спорили, говорили. Я помню… того же Геннадия Зюганова, работавшего в отделе агитации и пропаганды ЦК КПСС». Но номенклатурный вес его тогда еще был невелик, и российскую компартию возглавляли Иван Полозков (ныне забытый, а тогда громко одиозный), а после Валентин Купцов.
«Звездный час» Зюганова наступил именно после запрета КПСС, когда его уже ничто не сдерживало, а старшие товарищи откровенно растерялись и исчезли. В 1992 он поучаствовал в нескольких оппозиционных патриотических проектах, таких как Русский национальный собор и Фронт национального спасения, не чураясь сотрудничества со вчерашними маргиналами. Однако в воссоздании компартии он не являлся лидером. Но когда в феврале 1993 года состоялся восстановительный съезд КПРФ, то вопреки первоначальным планам по избранию Валентина Купцова, председателем был избран Геннадий Зюганов. Это стало результатом драматического демарша со стороны генерала Альберта Макашова, который потребовал от Купцова не выставлять своей кандидатуры и поддержать Зюганова, и не уходил с трибуны, пока не добился своего. Думается, Макашов выступал не от себя лично, а от значительного числа делегатов, Купцов воспринимался как соратник Горбачева, мягкотелый и нерешительный, Зюганов же зарекомендовал себя принципиальным бойцом, оратором, заслужившим себе имя среди национал-патриотов, умеющим общаться вне партийной среды.
Став вождем, Зюганов вел в высшей степени осторожную политику на деле, и весьма смелую на словах. Он никогда не создавал власти реальных проблем, и в 1996 отлично исполнил роль страшилки для переизбрания Ельцина. Последние двадцать пять лет КПРФ аккумулирует протестные настроения во время голосования безопасным для Кремля образом. КПРФ вместе с ЛДПР и СР является одной опор нынешней политической конструкции, когда люди, не попавшие в «Единую Россию», получают шанс на самореализацию в рамках официальных оппозиционных партий.
При этом у КПРФ имеется одно важное отличие от ЛДПР, СР или «Яблока», те - партии чисто вождистского типа, созданные под конкретных людей. Компартия все же имеет под собой идеологическую основу, и понятно, что существовала бы и без Г.А.Зюганова. А без Жириновского или Явлинского их партии, скорее всего, распадутся. Так что КПРФ имеет шансы на сохранение в обозримым будущем. Это делает ее особенно привлекательной для перспективных политиков. Но разговор о наследниках Зюганова – особая тема, заслуживающая отдельного разговора, и мы ее продолжим в следующих материалах.
Почти тридцать лет пребывания во главе партии не могут не испортить. Хотя Зюганов хорошо помнит брежневские времена, «застой» с шамкающим Леонидом Ильичом, и даже помнит «культ личности» (в 1953 году ему было девять лет - вполне сознательный возраст), сам он, очевидно, любит, когда вокруг него воскуряют фимиам. Партийные СМИ пишут о нем с пиететом и восторгом, в них налицо подражание сталинскому стилю, и да и сам Иосиф Виссарионович поминается к месту и не к месту. Делегирование внука - Леонида Зюганова - в Мосгордуму, нечто вроде создания династии, тоже признак своего рода культа. Внутри КПРФ продолжаются традиции советского агитпропа – пусть Советский Союз рухнул, но у нас все идет своим чередом.
