«В бой идут одни старики»: почему Путин не меняет команду во время СВО

Страна перестраивается на военный лад, всё сильнее вовлечение и чиновников и предпринимателей в оборонные усилия.

Теракт в Крокусе (чуть не написал – на Дубровке, почему-то в памяти события тех дней осени 2002-го года свежи как будто все было вчера) заставляет еще раз повнимательнее приглядеться к российским силовым службам. Все они так или иначе участвовали в преодолении последствий произошедшего, а с учетом более чем двух лет СВО, пора давать им свежую оценку - эту задачу поручили обозревателю «Блокнота» Максиму Артемьеву.

Напомню, в феврале 2022 года, накануне спецоперации, мы рассматривали состояние с силовиками в России и на Украине, сравнивали их между собой. И первый вывод, который можно сделать теперь, это кадровая стабильность в РФ и чехарда на Украине.

Действительно, в Киеве поменялось практически все руководство – сперва ушли главы СБУ и генпрокуратуры, затем погиб министр внутренних дел, потом в отставку отправили министра обороны, после - главкома и начальника Генштаба. В Москве наоборот – не ушел никто. И это при том, что мы писали, насколько возрастными являются наши силовики, их средний возраст 70 лет (на 2022 год!), и насколько молодыми их украинские визави. Кстати, за это время и в экономическом блоке правительства перемен у нас не было, за исключением отставки с поста вице-премьера Юрия Борисова, который перешел на «Роскосмос», то есть остался в руководстве.

О чем свидетельствует данный факт? Думается, о том, что основной костяк команды сложился задолго до СВО, президента страны вполне устраивает, и замены он делает в редчайших случаях. Никакие проблемы на поле боя или в сфере безопасности на кадровую политику не влияют. Для Путина важнее всего личное доверие к человеку и его профессиональный опыт.

Пройдемся по персоналиям. Естественно, начнем с Сергея Шойгу и Валерия Герасимова. В 2022 к ним было много вопросов, а в начале 2023-го начался открытый публичный конфликт между ними и Евгением Пригожиным, который подрывал реноме российской власти, демонстрировал наличие разногласий в вооруженных силах. По неизвестный причине Кремль держался дистанцировано, словно его это не касалось. В итоге все закончилось событием, которое, казалось, было абсолютно невозможно в современной России, которого даже в ельцинской России не случалось – военным мятежом.

Конечно, демарш Пригожина в июне 2023-го не являлся в классическом виде мятежом армии. Это, скорее, был бунт наемников, недовольных своим финансовым положением. Но как бы там ни было, Кремль допустил тяжелейший промах, доведя ситуацию до такого финала. Последствия оказались противоречивыми, «Вагнер» как явление исчез из современной российской жизни, Пригожина больше нет, а в вооруженных силах прошла чистка, после которой позиции связки Шойгу-Герасимов кажутся неуязвимыми.

Еще до начала событий дважды поменяли начальника тыла в Минобороне, меняли многократно командующих направлениями. Если осенью 2022 вокруг генералов шли публичные разборки – кто как воюет, почему сдал тот или иной город, то сегодня даже имена командующих практически не звучат, и страсти поутихли. Есть Шойгу-Герасимов наверху, и рядовые солдаты и офицеры внизу.  Недавняя замена главкома ВМФ прошла совершенно тихо, также как и вторая уже смена командующего Черноморским флотом.

Что касается аппарата министерства обороны, то за исключением упомянутого зама по тылу, в нем без изменений на высшем уровне. Шойгу долго подбирал себе команду, и она работает без отставок. Также стабильно положение Герасимова, от него никто не ждет громких и быстрых побед, поскольку понимают, что исходить надо из имеющихся возможностей, да и ставка сделана, видимо, на медленное и постепенное давление на ВСУ.

Явно возросло влияние в силовом блоке Александра Бортникова, главы ФСБ. Об этом свидетельствует и то, что именно с ним вел переговоры Александр Лукашенко во время пригожинского кризиса, когда посредничал между сторонами. Два года непрестанных диверсий и терактов со стороны Украины неизбежно выводят ФСБ на ведущие роли в СВО.  Кроме того, напрямую задействованы в операции пограничники, а они относятся к ведомству Бортникова, что также работает на повышение его значения.

Николай Патрушев сохраняет свои позиции как куратор силовых структур, он регулярно появляется на публике, ведет активно и международную деятельность, посещая Китай и Иран. Сегодня ему приходится делить Совбез с Дмитрием Медведевым, который, таким образом, тоже переквалифицировался в силовика. Но, судя по всему, они распределили между собой сферу ответственности, и не сталкиваются. Медведев выполняет конкретные поручения президента – контролирует выполнение оборонзаказа, отвечает за набор военнослужащих по контракту и ведет яркую информационную кампанию в соцсетях.

Менее заметен Владимир Колокольцев, глава МВД. Хотя на нем также лежит немалая нагрузка по борьбе с терроризмом, все-таки основные репортажи СМИ – о действиях ФСБ. Полиция же больше отмечается ловлей экстремистов из Интернета. Кроме того, год назад работу МВД по наделению паспортами жителей новых российских регионов критиковал президент. Во время теракта в «Крокусе» Колокольцев появился оперативно на месте событий, но к полиции возникло немало вопросов, и конкретно по «Крокусу», и по работе с диаспорами.

Весьма поднялся во время СВО Виктор Золотов, директор Росгвардии. Его подчиненные участвовали с первых дней в операции на территории Украины. И даже рапорта об увольнении росгвардейцев одной из кавказских республик, не желавших участвовать в СВО, не сыграли против него. Скандал удалось быстро купировать. Подчиненные Золотова сыграли большую роль во время пригожинского путча, а затем действовали в «Крокусе» и вокруг него, и они же принимали участие в поимке террористов.  В условиях нескончаемых транспортных диверсий, налетов на объекты энергетики, необходимости защищать армейский тыл, Росгвардия будет по определению востребована. И не забудем, что Росгвардия контролирует огромный сектор вневедомственной охраны, и дает лицензии на владение оружием.

Глава СВР Сергей Нарышкин выполняет деликатную миссию по поддержанию контактов с западными спецслужбами, о чем свидетельствует его встреча с директором ЦРУ в Турции. Предупреждения западных разведок о готовящемся в марте теракте показывают всю важность сохранения с ними отношений и мониторинга мусульманских экстремистов. Кроме того, наверняка без СВР не обойтись при прорыве экономической блокады. А про важность сбора информации о поставках помощи Украине и говорить не приходится.

Следственный комитет, который возглавляет Александр Бастрыкин, активно работает на новых территориях, откликается на резонансные теракты, наподобие громких убийств и покушений. Бастрыкин докладывал президенту по обстоятельствам гибели Пригожина. Расследует он и случившееся в «Крокусе». Но в целом роль его не так велика, и сам Бастрыкин неосторожно пообещал не выдавать Украине главарей «азовцев» (признаны террористической организацией в РФ), но пришлось это сделать. Это показывает недостаточность его реальных полномочий.

Александр Куренков из МЧС пока себя публично не проявил, на совещаниях у президента он докладывает как-то не энергично. Но, конечно, ситуацию у себя в ведомстве контролирует, иначе бы его не держали на этой должности. У него были возможности пропиариться, например, после взрыва на Каховской ГЭС и последующего затопления, но он как-то предпочитал оставаться в тени, как и сейчас. Воробьев, губернатор Подмосковья, взял на себя связи со СМИ, постоянно отчитывался, что происходит и как. А во времена, когда Шойгу руководил МЧС, такого бы не случилось. Роль МЧС сегодня не следует принижать – в связи с постоянным налетами украинских беспилотников на нефтезаводы и последующие пожары, и теперь еще на Новочеркасскую ГРЭС. Обстрелы Белгородской области также требуют внимания спасателей.

Нельзя забывать и про ФСО. Для нее вернулись времена чеченских войн, когда требовалась особая бдительность. Но если тогда врагом были сепаратисты на Кавказе с минимальными ресурсами, то теперь противник – крупное европейское государство с неограниченной помощью Запада, в первую очередь технической и информационной. Его спутники и самолеты-разведчики 24 часа в день следят за руководством России. Удар БПЛА 3 мая прошлого года по Кремлю показал всю уязвимость власти и необходимость защиты ее и с воздуха в круглосуточном режиме. Так что глава ФСО Дмитрий Кочнев также востребован как никогда прежде. И дело не только в защите президента, но и других высших чиновников, ряд из которых регулярно посещают новые территории, например, Сергей Кириенко.

В условиях СВО размывается граница между силовыми и не силовыми фигурами. Так, большую роль играет мэр Москвы Сергей Собянин, он и строит «линию Суровикина», и ремонтирует Донецк и Луганск, и возводит укрепления ПВО вокруг Москвы в рекордные сроки. И информацию по сбитию БПЛА над Московской областью дает он, а не Воробьев. Недаром Собянин единственный из региональных глав включен в Совет по снабжению армии при Мишустине. И на обсуждении теракта в «Крокусе» у президента он выступал раньше Воробьева. Из-за расширения зоны поражения беспилотников, число губернаторов, считающихся «прифронтовыми», возрастает. Теперь и в Самарской области, и в Вологодской, и Ярославской, и Нижегородской, зафиксированы прилеты, также как в Санкт-Петербурге.

Погружен в военные дела вице-премьер Денис  Мантуров, он постоянно проводит совещания с Минобороны, посещает регулярно новые территории. Нельзя не отметить главу РЖД Олега Белозерова, его компания, во-первых, является главным перевозчиком военных грузов, во-вторых, основным объектом диверсионной деятельности противника. У РЖД есть и собственная охрана, и есть охрана Росжелдора. Понятно, что Белозеров в тесном контакте со всеми силовиками – и ФСБ, и МВД и т.д. Минтранс тоже вовлечен в охранные дела, начиная с Крымского моста, который охраняет его структура, а тут еще оборона гражданских аэропортов. Минэнерго Александра Новака, ввиду необходимости  наладить защиту нефтезаводов, теперь  может считаться не сугубо гражданским министерством. «Роснефть» Игоря Сечина более других нефтяных компаний пострадала от налетов беспилотников, понятно, что в его деятельности сегодня вопросы безопасности на первом плане.

Но и такие сугубо гражданские ведомства как Минздрав, и в связи с терактом в «Крокусе», и в связи обстрелами Белгорода, тоже на первом плане в ходе СВО, недаром Татьяна Голикова, его куратор, второй по счету докладывала президенту на совещании. Страна перестраивается на военный лад. Все сильнее вовлечение и чиновников и предпринимателей в оборонные усилия. Происходит это не без проблем, не без затяжек, но касается все большего количества людей.