Кремлевский мечтатель позже назвал компромиссом памятную встречу с Королем бандитов.
«…принять самые срочные и беспощадные меры по борьбе с бандитами» - такое предписание Ленина было опубликовано в газетах 25 января 1919 года.
К тому моменту в столице орудовали несколько дерзких банд, которые не просто промышляли грабежами, но и при первой возможности расстреливали правоохранителей и всех, кто вставал на пути. Председатель Совета народных комиссаров за две с половиной недели до публикации и сам чуть не пал жертвой налетчиков во главе со знаменитым Яковом Кошельковым. У Ильича отобрали документы, деньги, револьвер и Rolls-Royce, и только по воле случая он не стал заложником в руках расчетливых и скорых на расправу преступников.
О бойком бандите замолвите слово…
Королем московских бандитов Кошельков (чья настоящая фамилия Кузнецов) стал довольно рано. На свет он появился в 1890 году в семье бессрочно сосланного в Сибирь разбойника, так что в хитростях «криминальной науки» разбирался с малолетства. Карьеру начал, обчищая зевак и прохожих на Хитровке, а к 1913 году уже имел свою карточку в полиции, где поминался как домушник-рецидивист. Спустя всего четыре года он уже ходил в авторитетах, причем его боялись словно черта: при себе у Яшки всегда были несколько револьверов и пара-тройка бомб, а людей в расход он пускал, не задумываясь.
В 1916-м молодой еще человек в прямом смысле пошел по стопам отца - его сослали в Сибирь. Однако на удалении от Москвы он пробыл меньше года и после Февральской революции бежал. Тогда из тюрем вместе с политическими вышло много других «жертв царизма» с криминальным прошлым, так что Кошелькову было просто затеряться в их числе.
Налетчику сопутствовала удача, но зимой 1918 года его случайно повязали в Вязьме, на свадьбе у грабителя Сеньки Дырявого. Под конвоем его отправили поездом в Москву, но и подельники нашего героя оказались в том же составе, только в соседнем вагоне. Один из них переоделся торговцем и с разрешения сопровождающих продал "предводителю каравай с оружием внутри. На Мясницкой улице, недалеко от здания Московской чрезвычайной комиссии (МЧК), рецидивист воспользовался револьвером, убив двух конвойных и ранив третьего, а сам улизнул.
В том году его банда наводила ужас по всей Москве. Они обчистили управление Виндаво-Рябинской железной дороги, типографию Сытина, 9-е почтовое отделение, два завода и Замоскворецкий Совдеп, в промежутках между дерзкими вылазками совершая налеты на состоятельных кассирш и артельщиков.
В начале 1919 года Яшка сотоварищи, собравшись в притоне у сапожника Демидова в Сокольниках, прорабатывали план налета на особняк на Новинском бульваре и кооператив на Плющихе. Провернуть все хотели в один день, но требовалась машина. Вот ее они 6 января, в Сочельник, и отправились «ловить» на Сокольническом шоссе, у железнодорожного моста.
Тихой сапой
«Представьте себе, что ваш автомобиль остановили вооруженные бандиты. Вы даете им деньги, паспорт, револьвер, автомобиль. Вы получаете избавление от приятного соседства с бандитами … хотя бандиты, сев на автомобиль, могли использовать его и оружие для новых разбоев, а в случае, который был со мной лично, действительно так и поступили», - писал Владимир Ильич в своей работе «Детская болезнь »левизны« в коммунизме», которая увидела свет в июне 1920 года.
О каком компромиссе говорит вождь мирового пролетариата? Вернемся на полтора года назад, в январь 1919-го. У Надежды Крупской случилось обострение базедовой болезни, и она отправилась восстанавливаться на дачу Лямина, где тогда располагалась лесная школа. Туда же шестого числа выдвинулся Владимир Бонч-Бруевич с новогодними подарками для детей, а чуть позже и Ленин в сопровождении сестры Марии, охранника Ивана Чабанова и неизменного водителя Степана Гиля.
Дороги были завалены снегом, так что машина двигалась по трамвайным путям. На Русаковской улице, недалеко от пивоваренного завода имени Калинкина и районного совета, на дорогу выбежали три человека в форме с маузерами в руках, однако Гиль и Чабанов сразу поняли, что это не красноармейский патруль. Автомобиль проскочил мимо бандитов и начал набирать скорость, несмотря на угрозы открыть огонь. И тут в дело вмешался Ленин. Он долго стучался в окно, пока Степан Казимирович не откликнулся.
«Товарищ Гиль, надо остановиться и узнать, что им надо, может быть, это патруль?» - заявил важный пассажир.
К Rolls-Royce подбежали четыре человека, самый высокий из них - это и был Кошельков - за рукава вытащил Ленина наружу. Рядом оказались его сестра и телохранитель, однако два маузера были нацелены именно на главу Совета народных комиссаров.
Оставшийся за рулем Гиль вспоминал, что он держал на мушке стоявшего от него в двух шагах главаря, но быстро понял, что убив одного из нападавших, он фактически подпишет приговор Владимиру Ильичу. Спустя несколько секунд к водителю подошел Иван Волков по кличке Конек и ударил его в висок дулом пистолета.
-Что вы делаете? Я Ленин, вот мой документ.
- Черт с тобой, что ты Левин! А я Кошельков, хозяин города ночью.
С этими словами он вырвал пропуск из рук собеседника, потом засунул в руку в карман его пальто и вытащил документы, бумажник и браунинг Ильича. Личность вождя осталась для налетчиков тайной - по всей видимости, шум двигателя приглушил фразу. На этом недопонимании два лидера - зачинщик революционной мути и ее теневой выгодоприобретатель - и разошлись.
Неизвестный Ильич
Похищенный автомобиль отъехал на несколько сотен метров, а потом развернулся и направился к месту исторической встречи. Причиной тому, как позже признались на допросах подельники, стало изучение добычи. Один из подельников нашел в кошельке только мелочь, зато прочитал фамилию и должность обладателя пропуска №43.
«Я держал за фалды самого Ленина?! Если бы мы его взяли, нам бы столько деньжищ отвалили! За такого-то заложника, а? И всю Бутырку - на волю! Такими будут наши условия. Поворачивай! Ленина надо найти. Такой фарт упускать нельзя», - заявил Яшка находившемуся за рулем Василию Зайцеву по кличке Заяц.
Вот только потенциальный обменный фонд к тому моменту уже находился в райсовете, куда «проник нахрапом», с трудом убедив часового открыть двери, а потом и телефониста в том, что он Ленин. Да-да, Ильича мало кто узнавал: никто из свидетелей нападения, а их было в избытке, не предложил свою помощь вождю. Сам он потом сетовал на то, что так запросто расстался с машиной.
Злоумышленники тоже смекнули, где могла укрыться их цель, и даже были готовы пойти на штурм здания, но, когда они приближались, рядом остановились три автомобиля с чекистами и красноармейцами - звонок на Лубянку навел шороху.
Грабители решили не терять время даром и отправились брать кассу, как первоначально и договаривались. Позже застрявший в сугробе Rolls-Royce нашли на Хамовнической набережной, а вот похитители растворились.
Чес в Сокольниках
За пару дней в районе Сокольнического шоссе были задержаны около 200 человек, но выйти на след грабителей века так и не удалось. А тут еще 24 января подлил масла в огонь шесть раз судимый Николай Сафонов по кличке Сабан, чья банда угнала две машины и за ночь застрелила 16 дежуривших на постах милиционеров. Сам он залег на дно, а утром следующего дня как раз и появилось предписание Ленина о борьбе с бандитизмом.
К поискам Кошелькова привлекли начальника Особой ударной группы МЧК Федора Мартынова, благодаря чьим описаниям и литературному таланту мы во многом и знаем изложенную в 23-х томах уголовного дела историю. Вместе с комиссаром Лебедевым он отправился по кабакам ловить фортуну, и она ему улыбнулась. В одном из трактиров коллеги разыграли перед группой карманников сценку, подкрепив актерские таланты изрядной дозой ханжи - рисовой китайской водки, так что новые знакомые поведали, где можно найти Ваньку Конька. Оказывается, тот был поклонником бани в Проточном переулке, куда вечером 3 февраля и двинулись оперативники.
Уже через полчаса подкатил лихач, в коляске у которого находились четверо хорошо одетых мужчин, в том числе и Конек. Мартынову, Лебедеву и вызванному на подмогу Каузову удалось задержать их без единого выстрела. Во время обыска нашли револьверы и несколько бомб.
«Кроме Конька среди бандитов оказались Лягушка (Федор Алексеев), Васька Черный (Василий Михайлов) и Ахмед. В ЧК мы им популярно объяснили, что их подвиги нам хорошо известны и всех их ждет расстрел. Спасти может только помощь в поимке Кошелькова. Бандиты долго колебались, но в конце концов Васька дал адрес по Брестской улице», - писал Мартынов.
По другим данным, 3 февраля взяли только подельника Яшки по кличке Козуля, а тот уже выдал места, где задержали, а после допроса с участием Феликса Дзержинского и короткого судебного разбирательства 10 февраля расстреляли пятерых участников банды, при этом сам Козуля сбежал.
Игра в кошки-мышки
Расследование преступления века сдвинулось с мертвой точки, однако Ленин ждал поимки главаря, а тот успешно заметал следы. Более того, Кошельков и сам продолжал охотиться. В ту квартиру на Брестской он спустя два дня отправил Алексея Кириллова по прозвищу Ленька-Сапожник, а сам наблюдал за происходящим внизу. Когда милиционеры вывели на улицу подозреваемого, началась стрельба, итогом которой стал побег уголовника и убийство то ли одного, то ли двух конвоиров.
В марте Яшку чуть не взяли в квартире у сахарного спекулянта, к которому нагрянули с обыском. Заприметив приближающихся к дому чекистов, Кошельков рванул к черному ходу, но на улице нос к носу столкнулся с двумя сидевшими в засаде сотрудниками. Он воспользовался их растерянностью и начал напирать с вопросами, а затем и вовсе представился Яковом Петерсом, первым зампредседателя ВЧК. Потребовав предъявить документы, злоумышленник застрелил чекистов Ведерникова и Караваева, после чего забрал их удостоверения и скрылся. Он умело использовал добычу: с подельниками нагрянул на Афинажный завод под видом проверяющих, а затем похитил около 1,23 килограмма золота в слитках, почти 1,5 килограмма платиновой проволоки и 25 тысяч рублей
Высокий и представительный ночной Король настолько вжился в роль чекиста, что при всяком удобном случае демонстрировал корочку, а потом грабил, отбирал оружие и убивал, при этом все расставленные ловушки Кошельков ловко обходил. Причина его удачи оказалась предельно проста - в МЧК у него был свой человек, которого в итоге вывели на чистую воду. Но не факт, что он был единственным.
«Состав сотрудников тогдашнего розыска не только представлял собою в большей части антисоветский элемент, но и прямо-таки содержал в себе всякие отбросы, которые в некоторых случаях сами держали дружескую связь с бандитами», - отмечал Мартынов.
На крючке у страсти
В конце марта мнимый комиссар Караваев познакомился в Подмосковье с 20-летней конторщицей Российского телеграфного агентства (РОСТА) Ольгой Федоровой и потерял душевный покой. Налетчик и душегуб преображался при встречах, а во время отъездов изливал свою страсть в письмах.
«Ты мое сердце, ты моя радость, ты все-все, ради чего стоит жить. Неужели все кончено? О, кажется, я не в состоянии выдержать и пережить это. Боже, как я себя плохо чувствую - и физически, и нравственно! Мне ненавистно счастье людей. За мной охотятся, как за зверем: никого не щадят. Что же они хотят от меня, ведь я дал жизнь Ленину», - писал он после исчезновения суженой в июне.
Ольгу вместе с 10 коллегами задержали в рамках уголовного дела о подделке документов и торговле кокаином. На допросе она неожиданно для следователей назвалась невестой Кошелькова и поведала, что 4 июня он оставался у нее ночевать. Матерого уголовника она характеризовала как человека практичного, корректного, начитанного, мягкого в обхождении и владеющего четырьмя языками. В обмен на свободу сотрудница РОСТА согласилась стать приманкой, вот только Яшка на свидание в Екатерининский сквер не явился.
Впрочем, к тому моменту в руках у чекистов оказались несколько подельников подозреваемого, один из них и назвал адрес конспиративной квартиры в Божедомском переулке (ныне это Делегатская улица). Кошельков туда пожаловал вечером 26 июля в сопровождении Емельянова по прозвищу Барин. Последнего убили сразу, спустя пару минут закончилась и кровавая история Неуловимого Яньки - пачка денег в кармане - 63 тысячи рублей - не остановила пулю.
Главарь до последнего отстреливался от чекистов, в том числе и из отнятого у Ленина браунинга. При нем нашли записную книжку, где множество страниц было посвящено Федоровой, но, якобы, проскакивали нотки сожаления о том, что он не прикончил вождя мирового пролетариата.
Сам Владимир Ильич, по словам Бонч-Бруевича, получив донесение о ликвидации бандита, распорядился тут же сдать дело в архив, чтобы более не раздувать тему. О легендарном Кошеле поговорили-поговорили да и забыли на 70 с лишним лет. Его кровавая свита почти вся была расстреляна, а дама сердца, которой он советовал плюнуть на все и беречь здоровье, попросту исчезла.
Ранее "Блокнот" рассказывал о душегубах советской и постсоветской эпохи: вожатом-душителе Анатолии Сливко, Потрошителе из Балашихи Сергее Ряховском и Сергее Головкине по прозвищу Фишер, а также вампире Ибрагиме Гаджиеве.
