Самый человечный нечеловек проложил для учеников путь через реки, горы и долины к смерти.
Анатолий Сливко слыл тонким знатоком мальчишеской психологии, но не мог разобраться в своих детских воспоминаниях. Знал многое об окружающем мире и охотно делился секретами, но не представлял, как приручить демонов мира внутреннего. Водил пионеров через реки, горы и долины (знаменитый клуб «Чергид»), но не сумел ни убежать от себя, ни прийти к себе. Бесконечно любил и ценил детей, но ставил над ними эксперименты, мучил и терзал. За полтора месяца до задержания нашел третий источник бедовых фантазий, но не успел спасти свою последнюю, седьмую, жертву. Из этих «но» и состоял Вожатый-Потрошитель Анатолий Сливко, который грозил милиционерам «Вы еще пожалеете!», но жалел сам, и в первую очередь того второго себя, которого поглотил оборотень порока.
Его борьба растянулась на два с лишним десятилетия и оставила тягостный след не только в сердцах соприкасавшихся (во всех смыслах) с ним, но и на бумаге и кинопленке. Толику, как его называли воспитанники, по силам было стать лидером новой волны андерграундного кинематографа, однако он остался сам себе режиссером, чьи «творения» и по сей день вызывают ужас своей неотвратимой жестокостью. Садист из Невинномысска пытался раскусить и предугадать действия Чикатило, но ростовский душегуб оказался из другого теста. Посмотрим, из чего же был замешан Сливко.
Море волнуется раз
В конце весны 1961 года пьяный водитель за рулем тяжелого мотоцикла с коляской врезался в группу школьников, один из мальчиков погиб. Сливко тогда уже отслужил на Тихоокеанском флоте, но все еще оставался на Дальнем Востоке, не решаясь ехать к перебравшимся из дагестанского Избербаша в ставропольский Невинномысск родителям. Он стал свидетелем аварии, и она в мельчайших подробностях осталась у него в памяти на всю жизнь.
«Он был в школьной форме с галстуком, в белой рубашке и в новых черных ботинках. Было много крови, по асфальту растекался бензин. У меня вдруг возникло чувство, желание иметь такого мальчика, сделать ему плохо, больно», - позже вспоминал тогда еще молодой человек.
Именно тогда, по собственному признанию, его впервые потянуло к несовершеннолетнему, причем тяга была настолько сильной и всеобъемлющей, что Анатолий больше не мог ни о чем думать - чувство стало манией.
При увольнении командовавший подразделением Сливко получил в подарок кинокамеру «Кварц», с которой практически не расставался и снимал все подряд, без разбору.
«Постепенно сами собой определились пристрастия. Больше всего мне нравилось снимать пионеров, но после той аварии меня словно громом поразило - я понял, что мне нравятся не просто пионеры, а именно мальчики», - писал он в дневнике.
Для него это стало вторым потрясением за несколько месяцев. Мысль о том, что он «не такой, как все», угнетала недавнего моряка. Примириться с ней он не мог, накрутил себя и в один из дней запрыгнул в первый попавшийся поезд без билета и вещей в надежде уехать от самого себя, но его высадили на следующей станции.
На Дальнем Востоке, где он провел несколько лет в окружении армейских товарищей, ему стало «одиноко и страшно», так что к концу года он отправился к родителям в надежде «разорвать возникшую связь», но его жутка тяга приехала вместе с ним.
«Через пять-шесть месяцев влечение возникло вновь и преследовало постоянно», - сокрушался Анатолий.
Семейный подход
Возвращаться под крыло родителей Сливко не горел желанием: он всегда считал свое детство трудным и неустроенным, а саму семью неблагополучной. Впрочем, подтверждений тому не было - никто из соседей и знакомых и слова дурного не мог сказать о матери и отце Анатолия и его старшего брата.
На допросах и в суде задержанный излагал версию о том, что его мать попыталась прервать беременность после очередной ссоры с отцом, так что он появился на свет недоношенным, а во время родов его едва не задушила пуповина.
Удивительным кажется и еще одно «воспоминание» из детства, которое Сливко считал своим первым ярким впечатлением и пронес сквозь всю жизнь.
«Оккупация, мне года четыре (родился подозреваемый в конце 1938 года - прим. ред.), я вижу, как полицай собирается застрелить собаку, а мальчик ее защищает. Не знаю, что стало с мальчиком, но отлично помню начищенные хромовые сапоги полицая, забрызганные кровью, которую он вытирал о лежащего ребенка», - писал в дневнике убивший к тому моменту трех пионеров душегуб.
Дагестан (а Сливко родился и рос, напомним, в Избербаше, который стал городом только через четыре года после окончания Великой Отечественной) находился в глубоком тылу, фашистов и их пособников тут можно было наблюдать только во сне или в кино, где, предположительно, их и увидел маленький Толя, а потом перенес ситуацию на свою жизнь.
В Невинномысске приезжий закончил техникум, в мае 1963-го устроился на комбинат «Азот». Ходил по классам с рассказами о природе и богатствах Дальнего Востока, стал пионервожатым в родной школе, взялся организовывать походы, но до 1966 года получалось ни шатко ни валко, пока не удалось добиться открытия клуба «Романтик».
Холодная постель
В следующем, 1967-м, 29-летний Анатолий женился, но не по любви, а ради того, чтобы успокоить мать. С трудившейся на том же «Азоте» Людмилой он встречался несколько месяцев, за это время дальше нескольких поцелуев отношения не ушли. Избранница списывала такую скромность на порядочность жениха, сам же он иллюзий не питал.
«Надежда на то, что женитьба сможет отвлечь от моей пагубной страсти, оказалась ошибкой. Моя жена не вызывает во мне никаких желаний, хотя особенно не раздражает. До свадьбы мы не были близки ни духовно, ни физически, не стали близки и после», - писал оборотень с камерой.
Первая брачная ночь обернулась фиаско, дальнейшая интимная жизнь тоже не заладилась: горе-супруг насчитал за 18 лет брака менее10 сексуальных контактов, "несмотря на все усилия". Людмила поначалу винила во всем себя, Анатолий отправился к специалистам, вот только всей правды рассказать он не мог.
"Обувь стала моим пунктом. Думаю, что я первый разглядел развязанный шнурок на знаменитой хронике с Гагариным. Возможно, я болен, а моя странная тяга объясняется болезнью, и мне нужен врач. Только что я ему скажу?" - терзался маньяк.
Визит к доктору ему запомнился предложением больше отдыхать и едкой усмешкой молодой медсестры. И этот случай лишь напитал пациента отвращением к женщинам, о котором он неоднократно упоминал.
Тем не менее, у пары родились двое мальчиков, которых отец очень любил, хотя в свои походы и не брал да и в целом ими не занимался. После появления на свет второго наследника Анатолий обособился, редко появлялся дома, а ночевал в отдельной комнате.
"Отметка в паспорте прибавила веса и уважения в коллективе, как и членство в партии, создала видимость нормы. Но если бы кто-нибудь знал, что творится в моей несчастной голове. У меня остался только один путь хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей и фантазий - целиком окунуться в работу по созданию нового, настоящего детского клуба туристов", - строила планы пропащая душа.
И тут Сливко преуспел: на место сгоревшего "Романтика" пришел "Чергид", его педагогические таланты со временем оценили в городском отделе образования, а многочисленные покровители нашли деньги и снаряжение. К тому моменту учивший детей добру и любви к отечеству вожатый уже вовсю экспериментировал со своими воспитанниками.
Опыты во сне и наяву
В марте 1963 года в Невинномысск прибыл Никита Хрущев, но его визит не заинтересовал увлеченного оператора Сливко, хотя сам он признавался, что прежде схватил бы камеру и без раздумий бросился бы снимать председателя Совета министров СССР. Уже тогда будущий потрошитель понял, что остановиться он не сможет, а мир его фантазий, где он "что угодно может делать с нарядными счастливыми мальчиками в черных ботиночках", так и так воплотится в жизнь.
"Я решился на эксперимент. Нужен мальчик", - уверенно зафиксировал он в дневнике.
Мнимый исследователь изучил медицинские пособия и книги, где и наткнулся на описание ретроградной амнезии, при которой в результате кратковременного повешения происходит частичная утрата памяти. Попутно он осваивал реанимационные действия, так как отдавал себе отчет, что детей придется спасать - смерти им он не желал, о чем не раз говорил на суде. Так и начались опасные игры в повешение.
Уже в июне, предположительно, в День защиты детей Сливко уговорил знакомого пятиклассника Колю пройти испытание перед съемками в приключенческом фильме. "Творец" прихватил с собой камеру и длинную веревку, которой привязал школьника к дереву. Во время игры в партизан он убедил мальчика снять куртку, так как "это не соответствовало образу пионера из аварии 1961 года, к воссозданию которого я всегда стремился".
Немногим позже знаток Дальнего Востока пойдет дальше и будет вознагражден.
"Мой первый медицинский эксперимент я провел блестяще. И наградой за смелость стал бурный яркий акт на ботинки мальчика. Его судороги оказались длительными и запечатленные на кинопленку позднее еще не раз доставят мне удовольствие, сберегая здоровье новых возможных жертв", - заглядывал в жуткое будущее талантливый организатор.
Книжные знания подтвердились на практике: Подросток задыхался недолго и быстро пришел в себя, а главное - ничего не помнил после эксперимента. Это воодушевило Сливко, он поверил в то, что нашел лекарство от преследующих его желаний.
"Я чувствую себя изобретателем невиданной машины наслаждений и считаю, что самое страшное позади", - так испытатель пытался отринуть все сомнения.
Тормоза отказали
"Машина наслаждений" забуксовала через год, и "механик" оказался к этому не готов. Сколько ребят за эти 12 месяцев поучаствовали в испытаниях на мужество, достоверно неизвестно, но 2 июня 1964 года сам себе режиссер переступил роковую черту. На той же поляне он проводил эксперименты, используя вместо веревки прочную резину и увеличивая время в петле. Для очередного юного актера пробы закончились фатально - он умер от удушья.
Маньяк позже не мог вспомнить ни имени, ни возраста первой жертвы, чье тело он расчленил и выбросил в реку Кубань. О том дне он мало что мог сказать, поскольку случившееся стало для него шоком, так что Сливко впервые целенаправленно уничтожил пленку. Беспризорника никто не хватился, а его останки спустя годы найти было нереально.
Надо отметить, что и "Романтик", и особенно "Чергид" привлекал внимание множества уличных пацанов, а Анатолию удавалось заинтересовать их походами и вырвать из возникавших тут и там молодежных группировок. Со временем он выработал для подопечных едва ли не кодекс поведения, который обязывал их соблюдать строгую дисциплину и не филонить. За провинности начислялись штрафные баллы, которые превращались в реальные долги, погасить которые можно было участием в киноэкспериментах. Но все это было позже, а в 1964-м маньяк только искал модель поведения.
Через несколько месяцев его ждал еще один провал - в петле задохнулся 15-летний Николай Д. Его родителей вожатый знал, как и то, что подросток постоянно убегал из дома, так что его перестали искать. На сей раз в милицию мать не обратилась, а останки расчлененного не нашли даже после задержания душегуба и изучения его архива. Аналогичная судьба постигла в мае 1965-го и Алексея К. Сливко рассказывал, что разрезал тело на куски и закопал в лесу, однако место захоронения потом найти не смог. Милиционеры отмахнулись от огорошенных родителей, предположив, что мальчишка сбежал.
От нечистоплотности до чуда
"Чергид" переживает свой расцвет, основатель клуба, в котором насчитывается свыше 200 ребят, не только ходит в походы по памятным местам, но и выезжает с подростками на море. Стараниями секретаря городской партийной организации он получил звание заслуженного учителя РСФСР и обзавелся знакомствами в верхах, что, судя по всему, долгое время спасало его от уголовного преследования - оперативники попросту закрывали глаза на "странности" руководителя клуба.
Сливко не останавливался, подыскивая все новых и новых героев для съемок, но стал более разборчив
"Уважение и доверие к взрослым - хорошее, но опасное для ребенка качество", - к такому умозаключению он пришел после ряда опытов.
Карьерный рост сопровождался своеобразной белой полосой, которая возродила в Анатолии веру в себя. В мае 1968 года он привлек к "делу" мальчика из бедной семьи, которого подкармливал. Во время примерки формы пионера в лесе устанавливавший камеру Сливко заметил, какие грязные у его жертвы ноги, и это его отрезвило.
"Эксперимент не состоялся. Впервые в жизни я одержал победу над собой", - констатировал он.
А в июле 1969-го экспериментатор более 15 минут продержал в петле школьника Женю, так что еле откачал его и уложил в палатке. Но к утру мальчику стало совсем плохо, и вожатый, бросив все в лесу, отвез подопечного в больницу, а сам с тяжелым сердцем отправился на работу. Он ждал скорбных вестей и неминуемого ареста (хотя следов удушения резина на шее не оставил). С трудом дождавшись окончания смены, маньяк рванул в больницу, а у входа на скамейке его ждал здоровый и улыбающийся мальчуган, который ровным счетом ничего не помнил.
"Случилось первое и единственное чудо в жизни - Женя выжил", - записал Сливко в дневнике.
В шаге от спасения
Убийственную паузу потрошитель прервал в середине ноября 1973 года, а его жертвой пал 15-летний Саша Н. Он участвовал в нескольких съемках и очень нравился руководителю клуба. Именно на нем летом того же года, во время отдыха на море, злоумышленник испытал удушающий пакет, но результатом остался недоволен.
"Проделка мне не понравились, впечатления более бледные, чем с веревкой. Не пойму, почему, хотя в аварии 61-года не было никакой веревки. Загадка", - копался в себе предводитель Толик.
Саша, чье присутствие "смущало покой душителя", начал подозревать неладное и осенью предупредил маму, что хочет бросить "Чергид". Та пыталась разузнать причину, но мальчик замкнулся. На демонстрации 7 ноября он сообщил о своем решении Сливко, но сказал, что сдержит слово и поучаствует в нескольких съемках.
"Мне кажется, что, как и прежде, эксперимент сможет меня успокоить. Договорились на 14 ноября. Верю, что все закончится хорошо", - записал наставник.
Для кого это будет хорошо, стало известно позднее - на допросе он признался, что заранее спланировал расправу. И само убийство, и расчленение (не исключается, что к тому моменту Саша был жив) оборотень снимал на видео. Распилив начищенные ботинки вместе со стопами школьника, он поджег их. Затем отделил голову, руки, ноги, вскрыл грудную клетку и вытащил внутренние органы, отрезал мошонку, половой орган, нос и уши, а лицо исполосовал.
Изуродованные останки закопал, а потом помог обратившейся за помощью матери Саши сделать фотографии и сам участвовал в его поисках. Женщина на протяжении нескольких лет обивала пороги всех учреждений с просьбами не закрывать дело, но удивительным образом к руководителю "Чергида" никто из милиции так и не пришел. Окончательно спутал карты сидевший в колонии некто Мадьяров, который узнал от другого зека об исчезновении ребенка в Невинномысске и взял его убийство на себя, более того, даже сообщил, что закопал тело на одном из островов на реке Кубань. Найти могилу он, конечно, не смог, а потому признался, что все выдумал, лишь бы покинуть колонию и "проветриться".
Игры потрошителя
Некоторые воспитанники пытались рассказать о происходящем в клубе своим родителям, но те отказывались верить их словам. Заслуженный учитель был знаменит в регионе, но продолжал выстраивать линию защиты. Теперь он предлагал подопечным по 25 рублей за участие в опытах, но брал расписку о согласии, которая начиналась со слов: "Дорогой друг! Ты идешь на своеобразный подвиг".
В походах он перед сном практиковал игру "Завалить кабана", во время которой якобы случайно хватал оказавшегося рядом пацана, придавливал его к земле и закрывал рот ладонями, пока тот не начинал терять сознание и биться в конвульсиях. Выжившие после экспериментов - а таковых набралось 43 - позже с ужасом представляли, что мог ли бы оказаться в списке убитых.
Пятой жертвой стал 14-летний Андрей П., с которым жалеющий себя маньяк расправился 11 мая 1975 года.
"Я теперь часто прихожу на эту поляну, где был с Сашей и Андреем. Не раз я прикидывал дерево, дабы свести счеты с жизнью, чтобы прекратить муки себя и детей, которых любил, понимал и в то же время так мучил", - отмечал в 1982 году Сливко.
За два года до этого, в апреле 1980-го, он задушил 12-летнего Сергея Ф., после чего подвешивал и растягивал на верёвках труп в разных позах, затем расчленил тело, а из фрагментов складывал жуткую мозаику перед камерой, Кровь он собрал в поддон и пил ее ложкой, а отрезанные гениталии засолил в банке. Эти записи он потом, до начала занятий, просматривал в помещении клуба и занимался самоудовлетворением.
Разгадка тайны
"Завтра с утра пойду в гороно, чтобы не идти на встречу с Сережей П. Я знаю, что хочу провести с ним настоящий серьезный страшный опыт. Удивляюсь, что все еще испытываю какие-то желания, кроме одного - чтобы раздался стук в дверь, которого я ждал все эти годы. Я устал. Я очень устал", - такую запись душегуб оставил 22 июля 1985 года.
На следующий день 13-летний Сергей не вернулся домой с рыбалки, хотя встретившей его соседке он признался, что идет на съемки игрового кино, только не уточнил, куда направляется и кто еще будет участвовать.
Сливко потом рассказал, что, когда мальчик забился в петле (это он считал моментом наивысшего наслаждения), он неожиданно вспомнил то ли навязчивый сон, то ли замешанную на реальных событиях фантазию.
"Я вспомнил, наконец, наши детские игры в партизан во время оккупации. Вспомнил, как пионеры вешали в лесу мальчика, изображавшего фашиста, и этим мальчиком был я. В этом все дело", - описал давние видения вожатый, который теперь сам истязал детей.
В отчаянии он бросился спасать Сергея: делал ему искусственное дыхание, сдирал тугой костюм (одежду и обувь Сливко покупал для каждого испытуемого) и пионерский галстук, но было уже поздно - мальчик заплатил жизнью за воспоминания убийцы, в которых тот искал то ли оправдание, то ли лекарство от себя самого.
И они постучали
Вечер 28 декабря 1985 года стал последним для "Чергида". В клубе собралось много ребят, они поздравляли наставника с 47-м днем рождения и строили планы на грядущие праздники, однако сбыться им было не суждено. Нагрянули несколько милиционеров, прошел обыск, но ничего подозрительного поначалу найти не удалось, а сам Анатолий вел себя высокомерно и несколько раз напоминал оперативникам о своих влиятельных знакомых. Те уже были готовы развести руками, когда один из них обратил внимание на дверь с табличкой "Не влезай - убьет!". После вопроса "А что там?" Сливко изменился в лице, а затем побледнели и правоохранители.
Фотолаборатория была отдушиной маньяка, он никого туда не пускал, а потому особо ничего и не прятал. Ни ножи, ни пилы, ни походные топорики, ни мотки веревок, ни петли из резинового шланга, ни детские ботинки, некоторые с отпиленными мысками. Тут же находились снимки с изображениями связанных и расчлененных детей. Хватило бы и этого, но позже эксперты начали пересматривать "фильмотеку" и изучать дневники автора, и тут уже чуть не сдали нервы у повидавших многое милиционеров - один из них потянулся к пистолету во время очередного следственного эксперимента.
У одного из учеников Анатолия случилась истерика во время задержания, во время судебных слушаний у здания дежурило несколько карет скорой помощи - родственникам погибших и пострадавших пришлось пересматривать "картины" Сливко, после этого многим потребовалась медицинская помощь.
"Я следствию доверяю, но хотелось бы, чтобы как можно меньше народу присутствовало при просмотре. Мне страшно, что люди увидят", - мямлил подозреваемый, который сильно изменился в СИЗО.
Супругу и детей маньяка тайно вывезли из города из опасений расправы, позже они сменили фамилию, хотя поначалу Людмила отказывалась верить в услышанное. Но кадры ее убедили, они вообще никого не оставляли равнодушными.
"Врачи не признают это невменяемостью, но сила порока такова, что я терял рассудок и подчинялся злой воле", - написал Сливко в последнем письме жене.
Это было 15 июня 1986 года, а 12 августа самого человечного нечеловека, как его назвал один из комментаторов, приговорили к расстрелу. Следователям и прокуратуре хватило полгода, чтобы закрыть дело, хотя до этого они не находили связей между убийствами.
Приговор привели в исполнение только через три года, в сентябре 1989-го. К тому моменту Сливко два раза попытался свести счеты с жизнью (в дополнение к нескольким неудачным попыткам на воле), а незадолго до смерти даже консультировал оперативников по делу Андрея Чикатило. Оба они были садистами, но противоположных психотипов, потому ход мыслей советского Джека-Потрошителя остался для него тайной - ни одного его шага он предугадать не смог.
"Возвращался в темноте, потому что казалось, что мой порок написан у меня на лбу крупными буквами, и люди на улице будут показывать на меня пальцами", - писал маньяк в мае 1963-го.
В самом начале пути его не остановили, а его порок аукнулся гибелью семи мальчиков и изуродованными судьбами 43 подростков, которых Толик едва не привел через реки, горы и долины к смерти.
Родом из Дагестана, как и Сливко, был и вампир Ибрагим Гаджиев, который избежал не только смертной казни, но и колонии, и сейчас, возможно, находится на свободе. Два других маньяка той поры - Потрошитель из Балашихи Сергей Ряховский и Сергей Головкин по прозвищу Фишер – закончили свои дни в зазаборье.
