В городе Сызрань Самарской области Геннадий Махалов бьется за возвращение своих кровных детей, отобранных органами опеки и отданными на воспитание в приемную семью. Дети плачут без отца, которому остается лишь бороться с отписками и обивать пороги инстанций. Мужчина обратился в редакцию «Справедливой газеты» с надеждой, что мы расскажем об этой трагической истории, которая не должна остаться незамеченной.
«Муж есть? Вот пусть квартиру и покупает»
Эта история началась, когда Геннадий Махалов встретил бывшую воспитанницу приюта Оксану. Влюбленные стали жить вместе у мужчины, а позже стало известно, что на момент знакомства девушка уже была беременна. Когда родился ребенок – девочка Анастасия, Геннадий принял её, как родную. А позже в гражданском браке родились еще две девочки – Анжелика и Алена. Почему же в гражданском спросите вы? Возлюбленная Махалова была круглой сиротой, а значит, ждала законную квартиру от государства. Каково же было удивление пары, когда в органах опеки им заявили: «Муж есть? Вот пусть квартиру и покупает». Понятно, что пара решила не расписываться, ведь невозможно всю жизнь жить в небольшом доме матери Геннадия, да еще и с тремя детьми. Общими усилиями квартиру удалось выпросить, пришлось писать куда только возможно.
«Органы опеки говорили: на те деньги, что дает государство, можем приобрести для тебя только собачью конуру», – рассказывает бабушка трех девочек Галина Ивановна.
Однако, после получения двухкомнатной квартиры счастье длилось недолго. Оксана загуляла и ушла жить к подруге. А потом и вовсе заявила, что нашла себе другого. Дети горе-мать перестали интересовать вовсе. Бабушка и отец продолжали заниматься воспитанием девочек, водили их в школу и в детский сад. Но однажды вечером, придя забирать своих малышек, Махалов узнал, что детей увезли незнакомые люди. Геннадий не находил себе места, а когда утром снова пришел в школу, узнал от старшей дочери, что всех троих сестер мать забрала к подруге.
Геннадий Махалов с одной из своих малышек
«И что там было и в каком виде была мама и кто еще там был, описывать не буду, сами должны догадаться, – пишет в письме в редакцию бабушка. - Конечно, отец забрал детей обратно домой».
Оксана пришла с представителями органов опеки и забрала детей обратно в «притон» вопреки тому, что Махалов – кровный отец Анжелики и Алены, да и Настеньку любит, как свою родную дочь. «Органы должны были попросить меня покинуть квартиру, раз Оксана не хочет со мной жить, я готов был уйти жить к маме и помогать девочкам, которые остались бы с матерью в «двушке», раз уж она не хочет быть со мной. Но они сделали все по-другому», – говорит Махалов. Через два дня мужчина узнал от участкового, что детей забрали в больницу – мать от них отказалась.
Подавай в суд, докажи, что ты отец!
Все словно сговорились против отца и его любимых детей. На просьбу Геннадия вернуть его дочерей, в органах опеки ответили: вот когда мать лишат прав, тогда и придете решать вопрос. Но и после того, как суд официально лишил Оксану родительского статуса – девочки не вернулись к папе и бабушке. В Управлении по вопросам семьи, материнства и детства теперь потребовали доказать, что Геннадий – действительно отец детей. Отдать дочерей Геннадию хотя бы под опеку - тоже отказались. Разводили руками, показывали статьи закона, где перечислены родственники, имеющие преимущественное право быть опекунами. В итоге, отца отправили доказывать, что он отец, а девочек – в приют. А в официальных отчетах появилась запись: «заявлений на установление опеки над детьми от Махалова не поступало».
«После десяти лет проживания с Оксаной, родившей троих прекрасных дочек, сын оказался для них никем», – со слезами на глазах рассказывает бабушка.
Большая семья Махаловых, в центре жена Геннадия Оксана, теперь уже лишенная материнский прав
«Сделать все возможное и невозможное, чтобы дети жили с родными и близкими – разве не этим должны заниматься органы опеки и попечительства», - недоумевал Махалов. Но у сызранских чиновников на этот счет, похоже, свое мнение.
Мотивы такого отношения органов опеки к судьбе целой семьи Геннадий Махалов начал понимать после того, как неожиданно выяснилось – двухкомнатная квартира, где были зарегистрированы его дочери, продана. Оксану сразу после заседания суда, на котором ее лишили родительских прав, вывезли вместе с вещами в маленькую «однушку». Кто это сделал и как такое вообще могло произойти с жильем, где прописаны трое детей – неизвестно. Органы опеки по этому поводу отвечают по-чиновничьи официально: мать имела право.
«Как это имеет право? – недоумевает Геннадий Махалов, – А разве девочкам не нужно жилье? Где они будут жить, когда вырастут? Государству снова придется давать им квадратные метры?»
Напомним читателю, что любая сделка с жильем, где прописаны дети – должна быть согласована с органами опеки. И вполне благополучные семьи иногда не могут добиться простого разрешения на обмен квартиры, если новое жилье, ни дай Бог, по метражу меньше, чем то, где жил ребенок до этого.
Бабушка девочек Галина Ивановна посещает внучек в приюте
А тут – даже глазом не моргнув, сызранские чиновники ущемили в правах троих детей – и не понимают, в чем причина возмущения отца. Или делают вид, что не понимают? Ведь вся эта ситуация с квартирой напоминает методы работы «черных риэлторов» – когда пьяниц под обещания купить «домик в деревне» заставляли подписывать документы на жилье, а потом переселяли в халупы, не пригодные для проживания. Не здесь ли кроется причина всех бед Махалова? А что, пьющей сироте, лишенной родительских прав, уже все равно, где жить. А дети? Детей отправят в приемную семью.
Не потому ли чиновники так сопротивляются попыткам Геннадия Махалова вернуть дочерей? Человек он простой, в законах не разбирается, как говорили в органах опеки – так и делал. А этим доверием злоупотребили. Но он не сдался и решил идти до конца. Узнав о готовящемся Махаловым иске в суд о признании отцовства – органы опеки начали спешно искать детям приемную семью. На возражения Геннадия – как же так, ему, родному отцу отказали, а в чужим людям – отдаете – в Управлении по делам семьи снова развели руками – мол, заявления от вас не поступало.
Этот снимок сделан в доме приемной семьи. Забитая девочка уже не верит, что сможет снова вернуться к папе и бабушке. Эмоции бабушки описывать не нужно, их неподдельно передает фотография.
«Поработали» и с детьми – девочки жаловались бабушке и отцу, что их заставляли писать, что они хотят жить в приемной семье, угрожали отправить в детский дом, где их будут бить. Бабушка с отцом навещали девочек раз в два дня, привозили гостинцы, а потом узнали, что девочек насильно посадили в машину перед самым началом судебного заседания и увезли, хотя они плакали и кричали. На суд 5 февраля 2014 года детей не привезли вопреки требованию судьи, не явилась и опекун.
«Органы опеки лишили детей всего, – пишет бабушка, – мамы, любящих отца и бабули, учителей, подружек. И главное, веру у детей забрали. Покидали в машину и увезли в изгнание. За что страдают невинные дети?»
На крик души бабушки трех самарских девочек местные власти не ответят. За них попытаемся это сделать мы, журналисты. Дети страдают за чиновников, которые, похоже, пытаются «прикрыть» незаконную сделку с жильем. Не потому ли лица, ответственные за судьбу детей, проявляют удивительное бездушие? Ведь деньги не пахнут?
Сейчас Геннадий Махалов уже прошел анализ на ДНК, чтобы доказать, что является отцом девочек. Но боится, что органы опеки сделают все, чтобы «замять» ситуацию с продажей квартиры круглой сироты – матери, которая потеряла хорошую двухкомнатную квартиру и была переселена в маленькую «однушку», оставшись без детей. Девочки страдают в приемной семье, когда отец приезжал туда он увидел своих малышек забитыми, без надежды снова вернуться к любимым папе и бабушке.
В редакции «Справедливой газеты» имеются документы: постановления суда, определения, ответы из органов опеки и прокуратуры, все они кишат неточностями – отписки как под копирку. Есть и копия листа посещений детей в приюте, из которого ясно, что сестер посещали каждые два дня, а вот органы опеки родственников девочек разглядеть не смогли.
Самое интересное: