Как Россия опустила Англию: неизвестный успех русской дипломатии

Русские дипломаты начали сложную и многостороннюю игру, чтобы переломить настроения в Англии

История повторяется второй раз в виде фарса – утверждал, оказывается, Гегель, а не Карл Маркс. Неважно кто сказал эту глупость, важнее то, что история не повторяется, но бывают совпадения просто удивительные.

Сегодня самый главный антироссийский ястреб – это Англия (будем называть ее так по старинке). И неважно кто там стоит у власти – нарцисс Джонсон, дурочка Трасс или исполнительный холоп британской элиты, выпрыгивающий из штанов от радости, что ему - индусу  - доверили порулить на Даунинг-стрит, Сунак. Лондон шлет на Украину ракеты, танки, прочее современное оружие, чтобы убивать и убивать русских. (А русские меж тем поют  - «я уеду жить в  Лондон!» - лакейство у наших креаклов в крови).

Исторически так было пусть не всегда, но часто, Англия никогда не хотела, чтобы кто-то доминировал на континенте, и потому мешала той силе, которую считал угрозой своему положению верховного арбитра дел в Европе.

В конце XVIII века Англия чуть было не вступила в войну с Россией и активно к ней готовилась, но Санкт-Петербург смог без единого выстрела расстроить планы Альбиона, и при этом не отступив ни на дюйм от своих собственных устремлений. История эта забыта напрочь, а ведь она – одно из ярчайших достижений русской дипломатии, повод для национальной гордости – как умели наши предки решать вопросы более чем двести лет назад. Что особенно актуально – так это то, что поводом для вмешательства Лондона были боевые действия России в причерноморских степях  - точь в точь как сегодня.

Итак, в 1787 начала очередная русско-турецкая война. Поводом стало требование султана вернуть Крым, только тогда Турции. И заодно  убраться с побережья Черного моря. Разумеется, Екатерина II такому шантажу не поддалась. Османы атаковали Кинбурн, но Александр Суворов разбил их десант, также как наши воины ныне отбивают ДРГ противника на Кинбурнской косе.

Далее война шла с российской стороны уже только наступательно, Суворов громил турок при каждом удобном случае – от Очакова, который он взял в 1788, до Измаила, павшего в 1790. (Наши Очаков второй год уже обстреливают, но о взятии и не помышляют, не говоря уж про Измаил).

Успехи русского оружия сильно встревожили Лондон. Следует помнить, что во время войны с восставшими американскими колониями, Екатерина II  объявила в 1780 декларацию о вооруженном нейтралитете, которая была направлена против попыток Лондона ввести блокаду Америки. И Англия оказалась в таком положении, что была вынуждена утереться, и не посмела выступить против политики России, к которой присоединилось большинство ведущих стран Европы. Это был редчайший случай в истории, когда владычицу морей удалось поставить на место как раз в морской политике. Так что унижение для заносчивых англичан было двойным.

Теперь же Лондон был готов на все, лишь бы не допустить победы России в войне. Тогдашний премьер Вильям Питт-младший начал сколачивать коалицию против России. В 1788 было подписано соглашение о военном союзе Англии с Пруссией, к ним присоединились Нидерланды. Возник т.н. Тройственный альянс, направленный против России. Голландцы в нем выступали в роли финансистов, пруссакам пообещали территориальные приращения в Прибалтике, и те направили к границам России 90-тысячную армию. Питт объявил о russian armament – выделении средств на довооружение против России, и потребовал от Петербурга начать переговоры с турками о мире, угрожая направить против нее британский флот.

Напомним, что в то время Россия воевала не только с турками, но и со шведами. Враждебный альянс из самых могучих государств Европы против нее образовался совсем не вовремя, но сил противостоять ему с помощью армии и флота не было. Поэтому Екатерина II начала борьбу на дипломатическом фронте, дав команду своему послу в Лондоне Семену Воронцову действовать по своему разумению, но добиться поворота в британской политике.

Русские дипломаты начали сложную и многостороннюю игру, чтобы переломить настроения в Англии и воздействовать на политику правительства «ястреба» Питта. Начались тайные контакты с бароном Оклендом – английским послом в Нидерландах, который одновременно был членом парламента, а во время войны с американскими колониями возглавлял шпионскую сеть на континенте, и являлся авторитетным политиком, личным другом Питта-младшего. Он был настроен против антирусской политики кабинета, и проводил соответствующую работу в британской элите. А голландским банкирам разъяснялось, что в случае конфликта они могут не вернуть свои деньги, ссуженные России.

Одновременно Екатерина II санкционировала использование Воронцовым тайных фондов на подкуп английских газетчиков и публицистов. Около двадцати газет получали деньги от русских дипломатов и вели кампанию против дополнительного вооружения. Печатались  различные листовки и брошюры, в которых разъяснялись опасности и невыгоды антироссийского курса.

Не меньшее значение имели контакты Воронцова с английской оппозицией. Такие видные политики как Чарльз Фокс, Эдмунд Берк были с ним в постоянном общении, и задавали во время  парламентских дебатов и в кулуарных разговорах неудобные вопросы правительству. Также русские дипломаты работали с торговцами на Лондонской бирже, которые имели свои коммерческие интересы, и которым конфликт с Россией был невыгоден.

Первоначально Питту удалось выиграть дебаты, и палата общин в течение одного дня трижды проголосовала за войну с Россией. Но, однако, буквально через два дня само правительство поменяло на 180 градусов свою политику под влиянием давления Фокса и Окленда; министр иностранных дел, настроенный яро антироссийски был отправлен в отставку, а пришедший ему на смену являлся вполне пророссийским. Поскольку в столицу Пруссии Берлин был уже отправлен курьер с текстом совместной декларации о начале войне с Россией, Питту пришлось ему вдогонку срочно отправлять другого курьера, который его и перехватил.

В июле 1791 году был подписан четырехсторонний договор между Россией, Англией, Пруссией и Нидерландами. Историки его оценивают как полную капитуляцию Лондона (и Берлина) перед Россией. Питт отказался от всех своих предыдущих требований к Петербургу, и даже согласился на присоединение к российской империи новых турецких территорий. Это было полным триумфом русской дипломатии, которая достойно поддержала победы Суворова на поле боя.

А Семен Воронцов остался жить в Лондоне и после своей отставки, в честь него названа улица в столице Британии – Woronzow Road, настолько сильным было впечатление англичан от тонкой дипломатической игры посла.