В марте этот показатель оказался существенно выше, чем за февраль
В марте общая смертность в России достигла 201,1 тыс. человек – это максимум с начала года. Вместе с общей смертностью в России выросла и «избыточная» – т.е. превышение показателей за месяц по отношению к аналогичному периоду в 2020-м, когда эпидемия ковида только набирала обороты. В марте избыточная смертность составила 49,1 тыс. человек. И это на 7 тыс. больше показателя за февраль. Что происходит? Мы рано расслабились и сняли маски?
Исторический «рекорд» за квартал
С начала года в России умерло 584,6 тысяч человек. С учетом снижения рождаемости, естественная убыль населения в стране поставила за первый квартал новый исторический рекорд - 264,3 тысячи. Это больше, чем в среднем за квартал в 2021-м, когда население России уменьшилось на 1 миллион человек.
Что касается марта, то в стране умерло 201,1 тыс. Из них, согласно Росстату, с диагнозом Covid-19 скончались 35,6 тысячи россиян. Тогда как в феврале от коронавируса умерло 43,5 тысячи. (В январе 2022 года - 35 807 человек, в декабре 2021 года - 54 818, в ноябре - 88 138, в октябре - 75 544, в сентябре - 44 721).
Т.е. умерших от пандемии в феврале было существенно больше, а общий пик смертей пришелся на март. При этом, избыточная, «нековидная» смертность в марте составила 13,5 тысяч человек, тогда как в феврале она была нулевой (вся избыточная смертность была обусловлена именно смертями от Covid-19).
Не вакцинация и не спецоперация
Как видно из статистки, официальные показатели числа смертей от коронавируса сегодня во много раз ниже максимальных показателей осени и зимы 2021–2022 года. А суточный масштаб госпитализации сегодня примерно соответствует уровню весны 2020 года, то есть уровню начала пандемии.
При этом показатель коллективного иммунитета в апреле также снизился - до 43,7% с 45,2%. Но во многих регионах РФ власти начинают сворачивать ковидные госпитали.
Так, в пресс-службе столичного департамента здравоохранения пояснили, что работа медиков в таких госпиталях носила временный характер и теперь завершается. Только в Москве в апреле законсервировали четыре из пяти резервных ковид-госпиталей. Таким образом, из активной работы выведено свыше 5 тыс. коек, отведенных для пациентов с COVID-19. Всего в городе останется около 3 тыс. коек в 11 стационарах. О сокращении числа коронавирусных коек сообщают и в других регионах.
Почему же тогда растет избыточная смертность? Попытки некоторых «экспертов» увязать рост показателей с последствиями от вакцинации оказались несостоятельными: между числом случаев ковида или процентом вакцинированных и ростом общей смертности по регионам корреляция практически равна нулю. Иными словами, ситуация в самых привитых и самых непривитых регионах в среднем одинакова. То же самое с заболеваемостью.
Другая часть «аналитиков» пытается провести параллель с началом спецоперации, и относит рост избыточной смертности к военным потерям. Однако, данный вывод не является корректным, так как существенный рост смертности зафиксирован и в США. Если сравнивать первый квартал 2022-го и первый квартал 2020-го, в Америке, как и в России, смертность выросла на аналогичные 27%.
Дискриминация «обычного» здравоохранения
В результате, наиболее логичным представляется вывод экспертов о том, что в России, как и в США, мы столкнулись с «дискриминацией» общественным здравоохранением людей с обычными заболеваниями (приоритет отдается пациентам, зараженным ковидом). Впрочем, и сама «обычная» медицина оказалась обделена финансами, кадрами и новой техникой - все инновации, разработки, лучшие специалисты были брошены на борьбу с ковидом.
В результате, три четверти избыточных смертей в России и США связаны с традиционными заболеваниями и причинами: рак, сердечно-сосудистые болезни, инсульты, тромбозы, легочные, желудочно-кишечные и т.д.
Вторая важнейшая причина, общая у нас и Америки, в том, что того, локдауны и нагнетание истерии негативно отразились на иммунитете людей, повысили риски смертности.
При этом ряд экспертов отмечает и сугубо российские причины сложившейся ситуации. Главная из них - низкий уровень качества здравоохранения. К такому выводу, в частности, пришли специалисты Института народно-хозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН. По их мнению, вклад в негативные показатели внесла, судя по всему, оптимизация здравоохранения РФ.
«Доступность медицинской помощи для населения России наряду с коммерциализацией здравоохранения снизилась в результате резкого сокращения сети медицинских, в первую очередь стационарных (больничных), организаций. «Свертывание» больничной сети проводилось в основном за счет закрытия стационаров в сельских поселениях и небольших городах. При этом никакой реструктуризации медицинской помощи населению сельских и небольших городских поселений не произошло», – сообщили исследователи.
В ИНП признают: реструктуризация медицинской помощи в пользу ее первичного, амбулаторного звена, тенденция к сокращению числа больничных коек характерна для ряда западных стран. Но там оптимизация не была настолько «обвальной», как в России.
В США, например, за 1990–2018 годы число больниц сократилось на 9%, а коек на 30%. В Германии за 2000–2017 годы число больниц уменьшилось на 7%, а число больничных коек – на 12%. В то же время в РФ число и больниц, и коек за период 1990–2018 годов сократилось в два раза.
Доля расходов на медицину снижается
Между тем доля бюджетных расходов на здравоохранение продолжает снижаться. Их доля в 2021 году составила 5,8%, в 2022 году – 5,3%. В 2023 и 2024 годах расходы запланированы на уровне 4,9%. По отношению к объему ВВП доля расходов федерального бюджета на здравоохранение уменьшится с 1% в 2021 году до 0,9% в 2022 и 2023 годах и до 0,8% в 2024 году.
Что же касается пандемии, то, скажем, в Москве еще в середине марта отменили масочный режим. Мэр Сергей Собянин отметил, что долгожданное решение стало возможным благодаря улучшению эпидемиологической ситуации.
Кстати, теперь чиновники лишились даже потенциальной возможности влиять на показатели статистики смертности. С 1 марта медицинские свидетельства о смерти стали электронными, причем по всей России. Помимо этого, создан единый федеральный реестр свидетельств о смерти, который закрепляется за Министерством здравоохранения РФ.
