Из-за редкого онкологического заболевания мозга, перенесенного в шестимесячном возрасте, и химиотерапии, гипофиз Шоны долго не работал, и рост остановился.
В свои 22 года Шона Рэй выглядит куда моложе своего возраста, но это ее еще ни разу в жизни не радовала: с виду она — маленькая девочка, а внутри — уже молодая женщина, и этот контраст сводит ее с ума и отравляет жизнь. Недавно она стала героиней реалити-шоу на телеканале TLC, где откровенно делится всеми своими проблемами. «Главное: моя личная жизнь — полный отстой», — вздыхает Шона.
Ее рост ненамного превышает 116 сантиметров — средние показатели для восьмилетнего ребенка. Это «побочный эффект» онкологического заболевания головного мозга, которое она перенесла еще в младенчестве.
«Со мной редко обращаются как с нормальным человеком», — признается Шона. По ее словам, прежде чем пойти с кем-то на свидание, она должна сначала тщательно проверить этого человека — как минимум поговорить с ним лично. «Я должна знать, как человек ведет себя в общественных местах. Я должна быть уверена, сможет ли он справиться со всеми проблемами, которые возникнут из-за меня, потому что не могу встречаться с кем-то, кто на это не способен. И я понимаю, что жду от незнакомого человека очень многого», — рассказывает девушка.
В обычной ситуации ее ровесница уже успела бы повстречаться с десятками парней и сменить нескольких бойфрендов, но Шона сходила только на семь свиданий. Вся проблема в том, кто именно хочет с ней встретиться. «Я привлекаю мерзавцев, придурков — вы же знаете эту типичную историю про «плохих парней» — и идиотов», — сокрушается девушка. Как-то она ходила на свидание вслепую, и оно обернулось настоящим кошмаром: молодой человек, который уселся с ней за столик, признался, что ситуация показалась ему розыгрышем. «Он был уверен, что его снимает скрытая камера, и все это — просто пранк, что ему подослали школьницу», — говорит Шона.
Еще хуже были истории, когда потенциальный спутник, наоборот, стремился встретиться с маленькой девочкой. «Я могла бы работать приманкой для педофилов», — смеется девушка, но без особого веселья. Рассказывать о таких эпизодах подробно она отказывается, но нетрудно догадаться, что ее детская внешность привлекает извращенцев.
Редкую форму рака мозга у нее диагностировали, когда ей едва исполнилось полгода. Малышке провели курс химиотерапии, который практически полностью «парализовал» ее гипофиз, в результате чего рост остановился. В детском саду она впервые осознала, что меньше всех своих ровесников, но никаких психологических или эмоциональных проблем из-за этого не испытывала — они начались уже в школе.
Когда Шоне исполнилось 16 лет, врачи сказали ей, что ее кости сформировались, и выше она уже не станет. Ее рост остановился на отметке, которая далеко не дотягивала до 120 сантиметров. «Мне было очень трудно это принять. Наверное, это было худшее время в моей жизни, потому что до этого я держалась только на мечте о том, что надо просто потерпеть, подождать — и я стану такой, как все. Когда мне сказали, что этого не произойдет никогда, это было как удар молотком по стеклу», — признается девушка.
Чтобы примириться с самой собой, ей пришлось проделать огромную работу. Она объясняет, что выбрала своего рода изоляцию от общества. «Я должна была найти себя и свой путь к счастью с учетом того, кто я есть. Я начала заниматься в онлайн-школе и сосредоточилась на себе — на том, что хочу делать, какая я личность, и на самосовершенствовании», — вспоминает Шона.
Она считает, что ее история будет интересна многим, поскольку на земле немало людей, которые чувствуют себя «не такими, как все» — безотносительно того, с чем именно это связано.
Но, конечно, проблемы Шоны куда серьезнее, чем у многих. Ее заболевание сказалось не только на ее жизни, но и на жизни всей ее семьи. Когда девушка повзрослела до такой степени, что ей захотелось носить молодежную одежду и наносить макияж, посторонние люди на улицах воспринимали ее как «развратного ребенка» и не сдерживались, высказывая свое «фу» ее несчастной матери Пэтти.
«Конечно, мне было тяжело. Но я всегда расставляла приоритеты однозначно: есть моя дочь, и ее желания — это главное. Все остальные пусть идут лесом. Конечно, ей хочется красиво одеваться и краситься. И конечно, люди видят в ней накрашенного ребенка, разряженного, как взрослая девица, и осуждают в первую очередь меня. Даже если они ничего не говорят, они так смотрят, что все становится понятно. Как я могла позволить своей маленькой девочке так одеваться?» — жалуется мать Шоны.
Сама Шона вспоминает, что поначалу Пэтти пыталась кому-то что-то объяснить и доказать, но ей никто ни разу не поверил. Наоборот, ситуация еще сильнее усугублялась: агрессивные незнакомцы клеймили ее лгуньей и высказывали даже более неприятные подозрения. Кое-кто угрожал привлечь социальные службы.
По мнению Шоны, проблема не в ней и не в ее матери, а в бесцеремонных людях, которые не умеют себя вести и позволяют себе вторгаться в чужую приватность. «Они всерьез считают уместным подойти к моей матери и высказать ей какие-то претензии по поводу того, как она воспитывает свою дочь. Честное слово — вот если бы я даже была восьмилетней и ходила с макияжем, какое их дело?» — распаляется девушка.
Ее мать Пэтти, рассказывая о конфликтах с посторонними, не может сдержать слез. «Я сама не знаю, почему каждый раз ужасно расстраиваюсь. Эти люди чувствуют себя такими уверенными в своей правоте, что я пасую перед ними, и мне кажется, что я в чем-то виновата. Наверное, я ощущаю вину в том, что Шона заболела и стала такой, какая она есть», — откровенничает женщина.
