По воспоминаниям Максима Горького, сам Савва Морозов еще задолго до своей смерти говорил ему, что в его смерти заинтересованы черносотенцы.
Также 26 мая День российского предпринимательства и День сварщика, а также в этот день в 1799 году русскими войсками Александра Суворова произошло взятие Турина, в 1913 году в Петербурге состоялся первый в истории полет многомоторного самолета «Русский витязь», созданного инженером Игорем Сикорским, а 1995 году состоялось торжественное снятие границ между Россией и Белоруссией.
Подробнее поговорим о погибшем в этот день в Каннах известном русском предпринимателе, меценате и благотворителе Савве Тимофеевиче Морозове (1862 - 1905), чья смерть вызвала много споров и разнообразных версий.
Савва Морозов происходил из старообрядческой купеческой династии Морозовых, обосновавшейся на Патриаршине в XVI веке. Он являлся потомственным почетным гражданином, его детство прошло в усадьбе в Трехсвятительском переулке.
Савва окончил 4-ю московскую гимназию у Покровских ворот и в 1881 году поступил на естественное отделение физико-математического факультета Императорского Московского университета, который окончил в 1887 году с дипломом химика. В 1883 году стал одним из учредителей Русского гимнастического общества.
Дополнительное образование Савва Морозов получил в Европе. В 1885—1887 годах он изучал химию в Кембриджском университете (Великобритания), одновременно знакомился с организацией текстильного дела на английских фабриках (в Манчестере). С 1886 года Савва становится директором-распорядителем Товарищества Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и К°».
«Купеческий воевода»
Никольской мануфактурой была завоевана уйма всевозможных дипломов и медалей за отличное качество продукции. Русская пресса окрестила Савву Морозова «купеческим воеводой».
На Всероссийской промышленной выставке и ярмарке в Нижнем Новгороде как председатель ярмарочного комитета Морозов подносил царю хлеб-соль, а позже у «Макария» произнес боевую речь. В ней Савва Тимофеевич сказал слова, что они и сейчас звучат как завещание потомкам: «Богато наделенной русской земле и щедро одаренному русскому народу не пристало быть данниками чужой казны и чужого народа… Россия, благодаря своим естественным богатствам, благодаря исключительной сметливости своего населения, благодаря редкой выносливости своего рабочего, может и должна быть одной из первых по промышленности стран Европы». Видные представители промышленности и торговли всецело поддержали Савву Тимофеевича.
Морозову принадлежали хлопковые поля в Туркестане. Он очень любил работу и не раз говорил, оспаривая известный афоризм «мыслю, следовательно, существую»: «Не согласен я с Декартом в этой формулировке. Мышление — процесс, замкнутый в самом себе. Он может не прейти вовне, оставаясь бесплодным и неведомым для людей. Мы не знаем, что такое мышление в таинственной своей сущности, но знаем, где его границы… Я говорю: работаю, значит, существую. Для меня очевидно: только работа расширяет, обогащает мир и мое сознание».
На своих фабриках Морозов ввел оплату по беременности женщинам-работницам. Имел своих стипендиатов в технических вузах страны, а некоторые из его стипендиатов обучались за границей. Морозовские рабочие были более грамотны, чем рабочие других российских промышленных предприятий. Савва Морозов был также директором Трехгорного пивоваренного товарищества в Москве.
В 1888 году, 24 июня, состоялось венчание Саввы Тимофеевича Морозова и бывшей жены его двоюродного племянника Сергея Викуловича — Зинаиды Григорьевны Морозовой; спустя 9 месяцев у них родился первый сын Тимофей.
В 1890 году Морозов приобрел имение на Урале в поселке Всеволодо-Вильва Пермской губернии. Его привлекло прежде всего наличие леса как сырья для производства химических реактивов. Реактивы были необходимы для создания новых красителей, использовавшихся в мануфактурном производстве. Во Всеволодо-Вильве Савва Морозов преобразовал бывший железоделательный завод в химический. Открыл еще один завод такого же профиля на реке Иваке. Главным инженером обоих позднее был известный биохимик Б. И. Збарский.
За образованность и активную поддержку интересов русского торгово-промышленного капитала Савва Морозов приобрел большой авторитет среди купеческого сословия. В 1893 году московское купечество выдвинуло его на пост московского городского главы с условием принятия православия, однако Савва Морозов отказался.
Савва Морозов учредил оказал большую помощь Московскому художественному театру: в 1898 году вошел в состав Товарищества для учреждения в Москве Общедоступного театра, регулярно вносил пожертвования на строительство и развитие МХТ, заведовал его финансовой частью (1901—1904), был инициатором и председателем правления паевого товарищества по эксплуатации МХТ (1901) и строительству нового театрального здания в Камергерском переулке.
Станиславский сказал, обращаясь к Савве Тимофеевичу: «… внесенный Вами труд мне представляется подвигом, а изящное здание, выросшее на развалинах притона, кажется сбывшимся наяву сном… Я радуюсь, что русский театр нашел своего Морозова подобно тому, как художество дождалось своего Третьякова…».
Савва Морозов всегда внимательно следил за состоянием рабочих на своей фабрике. Он лично просматривал списки принятых и уволенных с предприятия рабочих. В случае, если он обнаруживал нарушения и отступления, он требовал от своих управляющих объяснений. Интересно, что в 1903 году он обнаружил, как один из подчиненных ему директоров уволил двух работников, прослуживших на предприятии 18 и 19 лет. За это руководитель был подвергнут строгому взысканию.
Однако в 1905 году Здоровье Морозова пошатнулось: консилиум врачей пришел к выводу, что у Саввы Морозова «тяжелое общее нервное расстройство, выражавшееся то в чрезмерном возбуждении, беспокойстве, бессоннице, то в подавленном состоянии, приступах тоски и прочее». Рекомендовалось направить Морозова для лечения в Европу.
Версии смерти
В сопровождении жены и доктора Селивановского Савва Морозов выехал в Берлин, а затем — в Канны. Здесь 26 мая 1905 года он был найден в гостиничном номере мертвым, с простреленной грудью, нельзя исключать, что его могли убить.
Официальные власти проявили самое уважительное отношение к этому трагическому событию. А. А. Козлов, тогдашний генерал-губернатор Москвы, писал градоначальнику графу П. П. Шувалову: «Ввиду имеющихся у меня документов прошу Ваше сиятельство распорядиться о выдаче удостоверения об отсутствии со стороны администрации препятствий преданию земле по христианскому обряду тела мануфактур-советника Саввы Тимофеевича Морозова».
По воспоминаниям Максима Горького, сам Савва Морозов еще задолго до своей смерти говорил ему, что в его смерти заинтересованы черносотенцы, которые неоднократно присылали ему письма с угрозами из-за его участия в революции. Максим Горький также указывал: «После смерти Саввы Морозова среди рабочих его фабрики возникла легенда: Савва не помер, вместо него похоронили другого, а он «отказался от богатства и тайно ходит по фабрикам, поучая рабочих уму-разуму».
Савва Морозов был не только эффективным промышленником, но и в общей сложности пожертвовал театру около полумиллиона рублей, что на то время было просто гигантской суммой.
