Чемодан – аэропорт: 16 мая 1972 года поэту Иосифу Бродскому было предписано покинуть СССР

Бродский выбрал отъезд из страны, надеясь, что когда-нибудь сможет вернуться или хотя бы перевезти к себе родителей.

Также 16 мая День кровельщика, Всемирный день виски, День памяти преподобного Феодосия, игумена Киево-Печерского, День свободы культуры и Мавра Рассадница, а также в этот день в 1924 году в СССР вышел первый номер детского литературно-художественного журнала «Мурзилка», в 2009 году завершился конкурс песни Евровидение-2009 в Москве, а в 2018 году был открыт Крымский мост.

Подробнее поговорим о «выдворении» из СССР Иосифа Бродского. Поэт Иосиф Бродский (1940–1996) широко известен во всем мире как лауреат Нобелевской премии по литературе 1987 года. После вынужденной эмиграции стихи он писал преимущественно на русском языке, эссеистику — на английском.

При этом после развала СССР Бродский стал почетным гражданином Санкт-Петербурга и был приглашен на Родину. Впрочем, данным приглашением опальный поэт так и не воспользовался.

16 мая 1972 года дело об отъезде Иосифа Бродского из Советского Союза было окончательно решено. За день до этого поэта попросили сдать паспорт и приготовиться покинуть Родину. Иначе говоря, литератору настоятельно рекомендовали покинуть СССР добровольно. Это был последний этап дела Бродского, которое в широком смысле началось еще в 1963 году.

Скандальное творчество, тунеядство и ссылка

По собственным словам, Бродский начал писать стихи в восемнадцать лет, однако существует несколько стихотворений, датированных 1956—1957 годами.

14 февраля 1960 года в ленинградском Дворце культуры имени Горького на «турнире поэтов» состоялось первое крупное публичное выступление с участием 19-летнего Бродского. При этом чтение автором стихотворения «Еврейское кладбище» вызвало скандал.

С 1960 года Бродский находился в поле внимания ленинградского КГБ. На рубеже 1960—1961 годов поэт приобрел некоторую известность на ленинградской литературной сцене. При этом с 1962 года он состоял на учете в психоневрологическом диспансере с диагнозом «психопатия» («расстройство личности»).

29 ноября 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» появился своего рода фельетон-донос под названием «Окололитературный трутень». При этом Бродского обвиняли не только в отсутствии литературного таланта. Как утверждали авторы статьи, поэт являлся тунеядцем и даже вынашивал планы предательства.

В конце декабря 1963 года друзья Бродского с его согласия устроили его на обследование в Московскую психиатрическую больницу им. Кащенко, надеясь, что диагноз психического расстройства спасет поэта от уголовного преследования. Однако Бродский провел в психиатрической больнице лишь несколько дней (до 2 января 1964 года): он испугался, что пребывание там сведет его с ума, и попросил друзей вызволить его оттуда.

Правление ленинградского Союза писателей согласилось предать Бродского общественному суду, а также вынесло решение просить прокурора возбудить против поэта и его «друзей» уголовное дело. 8 января 1964 года «Вечерний Ленинград» опубликовал подборку писем читателей с требованиями наказать «тунеядца Бродского».

14 февраля 1964 года Бродский был арестован. На следующий день в камере у него случился сердечный приступ. С этого времени Бродский постоянно страдал стенокардией (что вместе с тем не мешало ему оставаться заядлым курильщиком).

Судили поэта по 70-й статье УК «Антисоветская агитация и пропаганда». За тунеядство и правозащитную деятельность поэту грозило 10 лет заключения. В итоге Бродского приговорили к 5 годам заключения. Анна Ахматова, узнав о суде и приговоре, сказала: «Какую биографию делают нашему рыжему! Как будто он кого-то нарочно нанял».

После признания Бродского тунеядцем он был направлен в столыпинском вагоне в Архангельскую область. Бродский поселился в деревне Норенская (Норинская), в которой прожил полтора года (с 25 марта 1964 по 4 сентября 1965 года). Он устроился разнорабочим в совхоз «Даниловский», где занимался полевыми работами, был бондарем, кровельщиком, доставлял бревна с лесосек к местам погрузки и др.

В ссылке Бродский изучал английскую поэзию, в том числе творчество Уистена Одена. Наряду с обширными поэтическими публикациями в эмигрантских изданиях («Воздушные пути», «Новое русское слово», «Посев», «Грани» и др.), в августе и сентябре 1965 года два стихотворения Бродского были опубликованы в коношской районной газете «Призыв».

Параллельно при активном участии Анны Ахматовой велась общественная кампания в защиту Бродского. В итоге в октябре 1965 года Бродский по рекомендации Корнея Чуковского и Бориса Вахтина был принят в Группком переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей СССР, что позволило ему в дальнейшем избежать новых обвинений в тунеядстве.

Эмиграция

10 мая 1972 года Бродского вызвали в ОВИР и поставили перед выбором: немедленная эмиграция или «горячие денечки», такая метафора в устах КГБ могла означать допросы, тюрьмы и психбольницы. К тому времени ему уже дважды — зимой 1963—1964 годов — приходилось лежать на «обследовании» в психиатрических больницах, что было, по его словам, страшнее тюрьмы и ссылки. Бродский принимает решение об отъезде.

12 мая в ОВИРе поэт подписал свое условное прошение о разрешении на выезд за границу, а спустя трое суток его попросили сдать паспорт. 16 мая начался отсчет дней до отъезда.

Бродский выбрал отъезд из страны, надеясь, что когда-нибудь сможет вернуться или хотя бы перевезти к себе родителей. Поэт не хотел уезжать, пытался тянуть время. Но теперь у него не было даже паспорта.

4 июня 1972 года лишенный советского гражданства Бродский вылетел из Ленинграда по «израильской визе» и по предписанному еврейской эмиграции маршруту — в Вену.

В июле 1972 года Бродский переехал в США и принял пост «приглашенного поэта» в Мичиганском университете в Энн-Арборе, где преподавал с перерывами до 1980 года. С этого момента закончивший в СССР неполные 8 классов средней школы Бродский вел жизнь университетского преподавателя, занимая на протяжении последующих 24 лет профессорские должности в общей сложности в шести американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском.

Он преподавал историю русской литературы, русскую и мировую поэзию, теорию стиха, выступал с лекциями и чтением стихов на международных литературных фестивалях и форумах, в библиотеках и университетах США, в Канаде, Англии, Ирландии, Франции, Швеции, Италии.

Уже после получения Нобелевской премии на вопрос студентов, зачем он до сих пор преподает (ведь уже не ради денег), Бродский ответит: «Просто я хочу, чтобы вы полюбили то, что люблю я».

Перестройка в СССР и совпавшее с ней присуждение Бродскому Нобелевской премии прорвали плотину молчания на Родине, и в скором времени публикации стихов и эссе Бродского хлынули потоком. Последовали приглашения вернуться на Родину.

Однако Бродский откладывал приезд: его смущала публичность такого события, чествования, внимание прессы, которыми бы неизбежно сопровождался его визит. Не позволяло и здоровье. Одним из его последних аргументов был такой: «Лучшая часть меня уже там — мои стихи».