Гибель Раисси: повлияет ли она на российско-иранские отношения

Олег Шеин о перспективе взаимодействия нефтяных держав

Отношения между странами исторически обычно бывают непростые. Особенно если речь о соседях. Мы часто вспоминаем войну с Наполеоном или поход шведов под Полтаву, реже неудачную для нас Крымскую или японскую войну. Но продвижение России за пределы территории проживания собственно русского народа отложилось в исторической памяти наших соседей иначе, чем у нас. Иран тому характерный пример.

В местных учебниках скрупулезно и с соответствующими комментариями описываются все русско-персидские войны, начиная от сражения за русло Терека в 1650 году и заканчивая оккупацией Ирана в 1941-м. Можно обсуждать правы они или нет, но это их точка и менять свои учебники они не станут, как не станем и мы наши.

Собственно, поэтому, когда в 1980 году «зеленая революция» снесла шахский режим и предстояло определить друзей и врагов, имам Хомейни при поддержке населения заявил, что врагов два: «Большой Сатана» в лице США и «Малый Сатана» в лице Советского Союза.

После распада атеистического СССР отношения несколько улучшились, но нельзя сказать, чтобы стали братскими. В 1995 году Россия поддержала санкции против Ирана, и стоило больших усилий в нулевые годы перестроить систему контактов. Важнейшую роль сыграло подписание в 2018 году соглашения пяти стран по Каспию, которому предшествовала серия встреч лидеров стран бассейна на разных площадках. Не стоит забывать и о военном сотрудничестве двух стран в Сирии.

Торг уместен

В 2014 году Россия занимала среди торговых партнеров Ирана девятое место, уступая не только соседним Эмиратам или Турции, но и недружественным Германии и Италии.

Принципиально с той поры ничего не поменялось. Доля России в иранском экспорте колеблется околосимволического 1%, в импорте занимает 3.7% (пятое место после ОАЭ, Китая, Турции и Германии). Пару лет назад возник небольшой всплеск, но затем объемы опять упали.

Иран и Россия обладают одним и тем же товаром: нефтью. И у них одна и та же потребность: современное машинное оборудование, электроника, станки. Некоторый обмен здесь возможен. Иран, например, заявил о готовности поставить в Россию несколько десятков газовых турбин, которые производит здесь фирма Siemens (да, санкций в отношении Ирана меньше). Но, в общем, пока дело особенно не пошло.

Поэтому в российской торговле южный сосед занимает весьма скромное место. На него приходится 0.5% российского ввоза и около 1% российского вывоза. Мы не будем обсуждать конспирологические версии о караванах кораблей с ракетами и БПЛА. Мы говорим об обычной торговле.

Россия заинтересована в ее расширении, но мои знакомые, посвященные в процесс, много раз говорили, что иранцы непростые переговорщики. Восток.

Коридор Север-Юг

Более важное значение для России имеет коридор Север-Юг. Идея его создания принадлежит любимому астраханцами губернатору Анатолию Гужвину, который в бурном потоке хаоса 90-х лет настоял на строительстве в дельте Волги порта Оля (ударение на последней букве, в переводе с калмыцкого это «небольшой топор»). Смысл был в том, чтобы создать параллель Суэцкому каналу и ускорить торговлю стран Балтийского бассейна с Индией. Россия в этой схеме выступала как транзитер со всеми преимуществами статуса. Груз из Санкт-Петербурга в Мумбаи должен был проходить за 25 дней против 40 дней через С уэц.

Порт был построен, переваливал в год скромные два миллиона тонн грузов, но тут наступил февраль 2022 года. Транзитная торговля через Россию закрылась. Зато сама Россия столкнулась с проблемами безопасности в Черном море, через которое ранее шли основные грузы (Новороссийск это 120 млн тонн).

Такая ситуация предвиделась. В 2019 году при правительстве была создана комиссия по развитию коридора «Север-Юг», а летом 2020 года было принято решение качественно расширить порт Оля. Правительство России постановило создать здесь «особую экономическую зону», вложив в ее развитие в первые два года почти три миллиарда рублей. Были даже изменены границы биосферного заповедника. В настоящее время активно ведутся строительные работы. Мощность портов Оля и Астрахань до конца года достигнет 20 млн тонн, но реальный оборот составит всего 3.5 млн. тонн.

В чем причина недозагрузки мощностей?

Она такая же, что была и во время Второй мировой войны: неразвитость иранской транспортной сети. Одной из причин запоздания с ленд-лизом было то, что американским и советским инженерам пришлось потратить много времени и сил на строительство портов, дорог, пробивку тоннелей.

Сейчас строить дороги иранцам помогают Россия и Азербайджан, финансирующие проект. Осталось пробить небольшой участок Решт-Астара, всего 160 км. Однако по оценкам наших южных соседей, завершатся эти работы только через пять лет. Одновременно почти 280 млрд рублей вкладывается в автомагистрали и железные дороги непосредственно на юге России, включая строительство объезда Хасавьюрта и моста через Волгу севернее Астрахани.

Строя коридор Север-Юг, Россия стала основным инвестором в Иран. По итогам 2022 года на нее пришлось 2/3 от всех иностранных инвесторов в экономику страны. Помимо портов и дорог, это также разработка нефтегазовых месторождений. Впрочем, сами объемы небольшие, порядка 2.7 млрд долларов, и высокая доля России связана с тем, что фирмы прочих стран избегают вкладывать капиталы в Иран, опасаясь нарушить режим санкций. Но для Ирана и это – важное подспорье.

Иранская политическая кухня

Иранцы очень не любят сравнения с арабами. Точнее, они любят такие сравнения в том смысле слова, что их страна решительно отличается.

И одним из таких отличий является политическая система. Она рассредоточена между несколькими центрами влияния и президент в этой модели отнюдь не первое лицо.

Иран  - теократия. Высший руководитель страны – верховный аятолла. С 1989 года им является Али Хаменеи. Он был избран Советом богословов, который избирается каждые восемь лет, но, в остальном является совещательным органом. Именно верховный аятолла стоит над всей властью. На паритетных основаниях с парламентом он назначает Совет стражей, а вот это уже ключевая структура управления Ираном. Совет стражей – двенадцать человек - вправе заблокировать любой закон в стране, внести поправки в Конституцию, а, главное, утверждает кандидатов в президенты, депутаты и министры.

В 2016 году в Иране народ поддержал на выборах в парламент реформистов, желавших ослабить исламские законы и преодолеть внешнюю изоляцию. На следующих выборах 2020 года Совет стражей заблокировал выдвижение 9000 кандидатов в депутаты из 16000 выдвинувшихся. К выборам не были допущены 75% прежних депутатов. По официальным данным явка на выборах рухнула в полтора раза, но на результаты это, понятно, не повлияло.

А что же президент? Президент Ирана, избираемый на всенародных выборах, по сути является премьер-министром. Он возглавляет правительство, но как отмечено выше, министров ему утверждает Совет стражей. Учитывая почтенный возраст Верховного аятоллы, родившегося в 1939 году, президент выполняет и дипломатическую миссию. В целом это не автономный лидер и рычагов у него немногим больше, чем у Михаила Мишустина.

Поэтому гибель Ибрахима Раисси имеет важнейшее значение с точки зрения расклада сил между различными политическими группами в Иране. Но отношения с Россией она не изменит.