Максим Артемьев об избытке иностранных слов в дизайн-коде российской столицы.
Столица – это лицо страны, ее витрина, то место, по которому иностранцы создают впечатление о России, образец подражания для жителей провинции. Так было исторически всегда, хотя заметим - до революции в России имелось две реальных столицы – Санкт-Петербург и Москва.
Что же сегодня видят и иностранцы, и гости с периферии, да и сами москвичи в столице? Попробуем окинуть взором ее улицы незамыленным взглядом.
Первое впечатление – город подвергся оккупации. Вывески, реклама, витрины, объявления – большинство, наверное, по-английски. И без перевода на русский. Но, вроде бы, РФ никто не побеждал, и она ни перед кем не капитулировала. И в Москве нет такого количества иностранцев, чтобы в самых глухих местах спальных районов писать по-английски!
Вывод прост - русские сами отказываются в массовом порядке от родного языка и переходят на иностранный – по разным соображениям. То ли из-за презрения к русскому, то ли из-за престижности английского, а может из-за неграмотности в родном, почему и писать им по-английски легче и проще.
Низкопоклонство перед иностранщиной сегодня похлеще чем в наихудшие советские времена. Тогда, помнится, перед заезжим туристом унижались сверх всяких приличий, только из-за того, что он говорит не по-русски. Валютные проститутки и фарцовщики готовы были вставать перед ним на колени. Но сегодняшняя Москва пробивает дно по части языкового мазохизма. Папуасская уверенность в том, что для того, чтобы заслужить благосклонность белых господ, надо как можно решительнее отказываться от родной речи, торжествует буквально повсюду.
Названия фирм давно уже создаются исключительно по-английски, и «груп» (какой-нибудь Пупкин-груп) вытеснило решительно «группу». Бездарные комедианты играют в «камеди», а не в «комедии», словно замена слов поможет им избавиться от собственного ничтожества. Доморощенные и не менее бездарные рэперы и прочая эстрадная шелупонь именуются как один по-английски – Oxxy и далее по выбору, то ли Мирон, то ли ворона.
Имеющиеся законы о русском языке, в Москве не соблюдаются. Были предложения о принятии своего, столичного законодательства, о создании совета по русском языку при мэре. На все это городская власть ответила: «нэ треба!» Но ладно бы наш мэр просто плевал на русский язык, и не замечал того, что происходит с ним во вверенном ему городе. Нет, именно сама мэрия агрессивно и настойчиво ведет борьбу с родным языком.
Мы спускаемся в метрополитен, и нам предлагается сунуть проездной к «ридеру». Пересаживаться надлежит на кроссплатформенных (а не «меж») станциях. Когда я спросил у сотрудника метрополитена, почему «кросс»? - то на меня посмотрели как на сумасшедшего – «разве можно писать в метро по-русски? Мужицкий язык для этого не подходит!» Про то, почему не смогли придумать ничего взамен «ридера», я и не стал спрашивать.
Новый деловой центр на Пресне, который предполагалось назвать русским неповторимым словом «Посад», и которое должно было стать одним из узнаваемых столичных символов, в последний момент мэрия поменяла на «Сити». Мол, нам не нужна руснявая лапотность.
В результате приняли наихудшее решение из возможных – украли название делового лондонского района, подобно тому, как 90-е на дому изготовляли шапочки с надписью ADIDAS. «Сити» - одно, и оно в Лондоне. Также как в Париже – Дефанс, а в Нью-Йорке - Уолл-Стрит. И каждая столица стремится придать своему деловому центру максимум неповторимости и уникальности. Но только московским чиновникам не дано этого понять, и они с гордостью щеголяют в поддельных Гуччи и Прада, купленных за пять копеек в подворотне.
Но ладно бы речь шла только об отсутствии вкуса (и ума) у мэрских заправил. Такая языковая политика наносит серьезнейший удар по туристической привлекательности Москвы. Ведь что видят иностранцы, приезжающие в российскую столицу? Они видят убогий город Третьего мира, без своего лица, без собственного языка, без неповторимых черт своеобразия – ради чего и едут в другие страны. Они наблюдают сплошные вывески на убогом английском, видят как аборигены стесняются русского, стараются уничтожить все, что могло бы их отличать от белых господ. А кому интересно такое смотреть? Мало того, что в Москве практически нет заведений русской кухни, так она еще и визуально-топонимически переходит на английский. Ради чего ехать сюда?
Подразделения мэрии агрессивно наступают на русский язык – то устраивают «Цветочный джем», и джем - это не варенье из лепестков, а неумение перевести jam, придумать ему русское соответствие; то выставляют в парках кабинки для «чек-апа», то насаждают «каршеринг», опять-таки не озаботясь подбором русского слова – ибо нет ни мозгов, ни фантазии.
Сегодня, кстати, на остановке увидел такой «шедевр» от Дептранса Москвы (тот, что курирует метро с его ридерами) – «Концепт Maas (Mobility-as-a-Service)», и там же рекламируется «Велобайк» (что, даже если не брать в расчет ненужное заимствование, само по себе глупо – либо «вело», либо «байк»)
По моей просьбе депутат Мосгордумы М.Н.Русецкая написала запрос в «Комитет общественных связей и молодежной политики города Москвы», который насаждает по всему городу сеть «коворкингов». Ответ его руководительницы Екатерины Драгуновой поразил своей нарочитой русофобией и невероятными высокомерием и презрением – «для молодежи в настоящее время характерен период активизации интереса к английской лексике… некоторым категориям граждан такое заимствование не нравится». Если первые люди структурных подразделений мэрии так ненавидят родной язык (что видно по корявому синтаксису ответа), то что говорить о рядовых чиновниках?
А ведь Драгуновой русским языком предлагалось провести для молодежи увлекательный конкурс на замену «коворкинга» новым словом, совместными усилиями со студентами придумать его, однако опять «нэ треба», будет «коворкинг» - и баста!
Языковое безвкусие и глухота приводят к явным нелепостям. Прирезанную территорию от Московской области назвали «Новомосковским округом», не подумав, что уже 60 лет рядом в Тульской области есть Новомосковский район вокруг одноименного города. От этого происходит постоянная путаница. А еще ведь имеется Новомосковск на Украине!
Справедливости ради отметим, что мэрии в последнее время есть на кого ориентироваться. Если Кремль до последнего времени держался, то путинские составители речей к его последнему посланию приложили «креативно» руку, и тоже напичкали убогим новоязом. Отсюда обещания президента профинансировать 1500 «креативных команд» (а не «творческих»), и упоминания «университетских кампусов» (а не студгородков), «волонтеров» - вместо «добровольцев». Видимо, спичрайтеры убедили Путина – «Владимир Владимирович, хватит колебаться, надо решиться и перейти на всем понятный язык офисного планктона, русопятов хипстеры не любят».
