Окончательное расследование авиакатастрофы займет от года до трех лет.
Версии относительно авиакатастрофы в Актау продолжают множиться. Глава Азербайджана Ильхам Алиев уже обвинил в случившемся Россию. При этом в российском сегменте Телеграмм высказываются предположения о том, что «пилоты могли сами уронить самолет». На этом фоне летчик компании AZAL Ринат Гусейнов дал интервью местному СМИ. В подкасте он ни разу не упомянул «Панцирь» и пояснил, что окончательные выводы будут сделаны еще не скоро: минимальный срок расследования – год, но при сомнениях комиссии, это может быть и три. Также он рассказал, почему пилоты приняли единственно верное решение лететь Актау и дал свою версию событий над Грозным.
Официальный представитель МИД РФ Мария Захарова заявила, что попытки «половить удачу» в связи с крушением самолета AZAL и вбить клинья в отношениях между Россией и Азербайджаном обречены на провал. По ее словам, Москва «готова к решению подобных проблемных вопросов в конструктивном ключе» в отношениях с Баку.
А чтобы работать в том самом «конструктивном ключе», необходимо дождаться окончательных выводов комиссии в Казахстане. Тот доклад, который был уже представлен, является лишь предварительным. Поэтому в Сети продолжают множиться различные версии случившегося.
И если президент Азербайджана Ильхам Алиев уже однозначно обвиняет во всем Россию, то, скажем, аналитики канала «Южный дозор» пишут про самолет: «пилоты могли сами его уронить».
«Второй пилот, судя по переговорам между пилотами, вообще не имел практики захода на посадку в ручном режиме. Командир воздушного судна переподготовку на Эмбраеры (модель разбившегося самолета - Embraer) проходил в AZAL. До этого летал на Ан-2 и Як-40. Судя по словам «Видишь, я не успеваю? Сам тоже, да, делай, б**, говори мне и делай, б, понял?» , также не обладал нужным навыками посадки самолета в ручном режиме и без GPS…. Самолет посадить экипаж не сумел, причем еще до внешнего воздействия. А Россия сильно заранее выпускала предупреждение всем авиакомпаниям, которые летают к нам, что GPS у нас имеет свойство сурово сбоить. Поэтому требовалось оснащать самолеты пилотами, которые способны садиться в ручном режиме».
Это же предположение высказывает и телеграмм-канал «Baza»:
«Согласно расшифровкам, в кабине пилотов перед посадкой в Грозном была паника. Экипаж самолёта, судя по всему, оказался не готов к работе в условиях, когда заглушен сигнал GPS. Второй пилот прямо признаётся в этом на записи чёрных ящиков, а также говорит, что раньше никогда не выполнял NDB заход, то есть «заход по приводам». Ранее сообщалось, что Росавиация за месяц до этого трагического события выпускала уведомление для лётчиков (НОТАМ), в котором заявляла иностранным авиакомпаниям, что над территорией России возможны сбои в работе GPS, поэтому пилоты должны уметь использовать другие возможности для захода на посадку».
На этом фоне в азербайджанском подкасте «Поговорим?» вышла беседа с капитаном Airbus А320, директором Управления безопасности полетов авиакомпании AZAL Ринатом Гусейновым. В частности, он рассказал про предварительный отчет Министерства транспорта Казахстана, внутреннее расследование AZAL и пояснил, почему самолет принял единственно правильное решение лететь в Актау.
Ринат Гусейнов действующий пилот, летает с 2003 года. Он однозначно не согласен с предположениями о том, что «пилоты могли уронить самолет». Напротив, считает, что их действия были безупречны и будут изучаться во всем мире.
По его словам, до трагедии уже бывали случаи, когда азербайджанские самолеты, летевшие в Грозный, разворачивались и уходили обратно: причиной являлось введение плана «Ковер» из-за атаки украинских БПЛА. На этот раз оповещение о «Ковре» также было получено, но с опозданием на несколько минут. Гусейнов считает, что проблема в задержке с передачей информации от военных – гражданской авиации.
Что касается командира разбившегося судна - Кшнякина Игоря Ивановича – то он уже давно летал на самолетах марки Embraer, имел большой налет. Так что, предположение о том, что пилот мог не разбираться в ручном управлении данной моделью, Гусейнов отверг.
При этом он не стал обвинять в ударе по самолету ПВО РФ и, тем более, ЗРК «Панцирь». про который уже давно твердят лидеры Азербайджана. По словам Гусейнова, «отчет Казахстана объективный, но - первоначальный. Недоверия к нему нет. Есть моменты, которые требуют более детального анализа»:
«Например, по фрагментам в корпусе судна. Фрагментами чего они являются? Этой информации нет».
То есть, на сегодня нельзя однозначно утверждать, что самолет был сбит ракетой или БПЛА. Можно лишь говорить о внешнем воздействии и возникших из-за него повреждениях.
«Надо изучить фрагменты внешнего воздействия. Это не детали самолета. Это точно не детали птиц. О птицах речь идти не может. Версия исключена. Также исключена версия кислородного баллона, он был найден целым на борту», – рассказал Гусейнов.
При этом он признал, что, судя по разговору пилотов, они нигде ни разу не предполагали, что борт был подбит:
«Пассажиры почувствовали удар. Внешнее воздействие повредило кресла. Даже наш проводник получил ранение. Капитан не мог понять, что происходит. Проводник не мог сказать, что нас подбили. Фактов у него не было. Увидел, что повреждена обшивка на потолке. И предположил, что был взрыв сидений. По отчету я не увидел, чтобы пилоты обсуждали тот вариант, что их подбили. Им в голову не приходило».
Здесь, конечно, остается невольный вопрос: если план «Ковер» над Грозным вводили и ранее, в результате чего самолеты возвращались в Баку, и даже в этот раз экипаж получил о нем предупреждение, но с опозданием в несколько минут – почему они ни разу не предположили возможность атаки ракетой или БПЛА? Может быть, у них были веские основания полагать, что такое просто невозможно?
Гусейнов подтвердил, что экипаж не смог сесть в Грозном из-за слишком низкой облачности, использовав две попытки. После этого, он планировал вернуться в Баку, дождаться изменения погодных условий и вернуться в столицу Чечни. Борт уже начал набирать высоту, но « в этот момент произошло событие. Судно стало неуправляемо.и больше не могло свободно совершать развороты. Только газ двигателя помогал регулировать высоту. Поэтому судно то снижалось на 1,5 км, то набирало Это слишком большая амплитуда»:
«Приборы работали. Но судно с их помощью не управлялось. Это как на авто: вы крутите руль, а колеса не разворачиваются. Судно перестало выдерживать высоту. Полного отчета на какой высоте они потом летели, мы пока не увидели. Скорее всего, около 3 тыс. метров», – отметил Гусейнов.
В подобной ситуации перелетать горы Кавказа или садиться в аэропорту с облачностью было слишком рискованно. Именно поэтому капитан отказался следовать в Баку, Минводы или Махачкалу.
«Он принял единственное верное решение - Актау. Согласно метеоусловиям - полная видимость. Там курс полосы прямо с моря. Он мог бы выйти с прямого курса и сесть на полосу. К тому же, аэропорт был ему очень хорошо знаком. Он хотел сесть на полосу, но ему не хватило 7 км. Был рядом. В последний момент что то пошло не так. Когда судно наклоняется «влево-вправо», оно опускает нос. Нужны рули, чтобы это компенсировать. Но они не работали. И снижение стало роковым», – пояснил Гусейнов.
Что касается «приводнения» суда в море, то с учетом потери управления, такое решение привело бы к полному уничтожению самолета и 100-процентной гибели всех, кто был на борту. При посадке в Актау из 67 человек погибло 38, выжило 29.
Гусейнов также отметил, что основной отчет Казахстана, согласно международным правилам, должен быть выпущен в течение года:
«Но дата не точная. Это минимальный срок год. Может до трех лет. Никто не ограничивает. Главное, чтобы отчет был объективным».
Самое интересное:
Режим Алиева закрывает российский Sputnik сразу после «Русского дома»
