«У нас всё хорошо, а, значит, и у вас»: самарские чиновники ответили вдове бойца СВО с глухим ребенком на ее жалобы

Вместо помощи людям по существу, чиновники написали в СМИ о том, что они всё делают в соответствии с инструкциями.

Вдова участника СВО из Самарской области Екатерина Шашкова, воспитывающего инвалида по слуху несовершеннолетнего сына Богдана, и инвалид I группы из Тольятти Андрей Мастаев обратились к уполномоченному по правам человека при президенте РФ с просьбой: сделать сурдологическую помощь в регионе доступной. В частности, просили обеспечить замену речевых процессоров кохлеарных имплантов на территории области: клиника, имеющая возможность и право это делать есть - не хватает, просто, «отмашки» чиновников. А поездки в федеральные центры, куда те отправляют самарцев для осуществления процедуры, сопряжены с комплексом проблем - физических, материальных и психологических. О ситуации рассказал «Блокнот». Самарский Минздрав ответил публикацией в местной «Комсомолке», но так, словно, это он глух, а не те, кто просил о помощи: ««В области отсутствуют проблемы по направлению в федеральные центры». Действительно, с тем, чтобы отправить людей в Москву или Санкт-Петербург у чиновников проблем нет. Они в том, что люди просят этого не делать, и обеспечить им доступную помощь в регионе.

Логично предположить, что когда ситуация с жалобой вдовы бойца СВО и инвалида I группы получила через «Блокнот» огласку, от Минздрава Самарской области могли потребовать объяснений - скажем, прокуратура, или Министерство здравоохранения России, может, Фонд обязательного медицинского страхования. В любом случае, отмолчаться в этой ситуации не получилось и пришлось объясняться. Вот только объяснение показало: для инвалидов по слуху, которые пытаются сказать о своих проблемах, ничего не поменялось и, видимо, меняться не будет, потому что, по мнению Минздрава, у сложившейся в регионе системы оказания помощи по профилю «сурдология — оториноларингология» - всё хорошо! Ведь чиновники действуют так, как им предписывают инструкции, а, значит, поводов для волнения нет. А предположить, что эти самые инструкции не верны, раз они ущемляют право людей на получение доступной медицинской помощи, представители Самарского Минздрава просто, ну, никак не могут.

Екатерина Шашкова, вдова участника СВО с глухим ребёнком Богданом, и инвалид первой группы Андрей Мастаев попытались объяснить: что поездки в федеральный центр для них - серьёзная проблема. Это и дополнительные расходы, которые не компенсируются государством, и потерянное время, и необходимость собирать огромное количество справок. К тому же, сама по себе дальняя поездка связана с массой психологических и физических проблем: самолёт, скажем, не оплачивают, а наши поезда рассчитаны не на инвалидов, а на здоровых людей.

Но, судя по ответу, который дал самарский Минздрав , менять ситуацию никто не планирует:

«Права ребёнка на оказание медпомощи, в том числе высокотехнологичной, нарушены не были….Пациенту оформлены необходимые документы и выдан талон на бесплатный проезд до места лечения и обратно», - сообщили в ведомстве.

А, мол, что касается медпомощи по профилю «сурдология — оториноларингология», то ее, согласно приказу Минздрава РФ (от 2015-го года), оказывают в федеральных центрах Москвы и Санкт-Петербурга.

«В Самарской области отсутствуют проблемы по направлению таких детей в федеральные центры», - подчеркнули в региональном Минздраве.

Т.е. все жалобы людей, их рассказы о трудностях поездки, чиновники легко отмели тем, что «талон оформлен» и «направление выдано». А стресс, потеря времени, риски сорвать процедуру из-за простуды (такое часто случается с инвалидами в поездах), дополнительные расходы, которые никем не оплачиваются (например, аренда жилья в Москве, если придётся перенести замену импланта из-за повышения температуры) - это же все не фигурирует в инструкциях ведомства, а, значит, и говорить тут не о чем.

Более того, когда чиновники автоматом отправляют людей в Москву, они формируют для себя некий «замкнутый круг»: ведь в этой ситуации региональная статистика фиксирует нулевые объёмы оказания помощи на месте. И те же самые чиновники могут гордо трактовать их как «нулевую потребность» на уровне области. Безусловно, им так проще и удобнее. Но это иллюзия, разрушительная для людей - инвалидов по слуху.

Замена того же речевого процессора — это не экстренная операция и не уникальная манипуляция, выполняемая в одном-двух центрах страны. Это плановая медицинская помощь, необходимая человеку с кохлеарным имплантом на протяжении всей жизни. Но когда вместо ответа на вопрос о региональной доступности помощи пациенту предлагают маршрут «к месту лечения» за тысячи километров, это выглядит как смещение ответственности с системы здравоохранения на самого человека.

Формула «права не нарушены» в данном случае означает лишь одно: с точки зрения отчётности порядок соблюдён. Но для семей, для конкретного живого инвалида это означает регулярные поездки, дополнительные расходы, необходимость сопровождения и фактическую недоступность помощи рядом с домом.

Самое обидное для инвалидов по слуху то, что никакой необходимости в дальних поездках нет. В Самаре есть медицинская компания, которая и по лицензии, и по оснащению, и по качеству кадров может обеспечить помощь людям непосредственно в регионе. За те же самые средства, что государство вкладывает в проведение процедуры в федеральных центрах. Получается, оно даже сэкономит ресурсы, которые тратятся на оплату проезда инвалидов до Москвы или Санкт-Петербурга. Но всё упирается в инструкции и инертность чиновников.

Более того, если заглянуть в прошлое, выясняется, что когда-то в том же самарском Минздраве (правда, возглавляемом другими людьми) всё это отлично понимали и предпринимали активные усилия, чтобы сделать помощь инвалидам по слуху реально доступной.

Вот новость от 2011 года, о том, что в Самарской области начали подключение речевых процессоров нового поколения в СОКБ им. М.И. Калинина:

«В Самарской области маленьким пациентам с нарушением слуха стал доступен еще один вид высокотехнологичной медицинской помощи. 11.10.2011 года будет проведено подключение речевых процессоров нового поколения 18 детям, прооперированным несколько лет назад. Средства на приобретение процессоров выделены из областного бюджета».

А издание «63.ру» рассказывало, что в регионе «механизм оказания данного вида медицинской помощи на настоящий момент отработан, и в дальнейшем всем нуждающимся детям будет проведена замена речевого процессора на более совершенный».

Ольга Тамбовцева, тогда - главный внештатный специалист по сурдологии Министерства здравоохранения и социального развития Самарской области, заведующая сурдологическим отделением СОКБ им. М.И. Калинина, хорошо понимала, насколько важно для инвалидов по слуху получать помощь именно в регионе. Она обещала:

«Мы планируем, что в следующем году будет еще замена речевых процессоров. После четырех лет использования нужно менять на новую модель».

Местные журналисты гордо писали, что «самарский регион один из первых, где начали проводить такие операции вслед за Москвой и Санкт-Петербургом».

И вот, спустя почти пятнадцать лет, в регионе, который претендовал на статус одного из лидеров в оказании помощи людям с нарушением слуха, максимально приближал ее к пациентам, собирался расширять свои возможности по замене речевых процессоров на местах, сегодня деградировал до того, что «талон оформлен» и «направление выдано».

Почему, кто и как уничтожил начавшую складываться региональную систему доступной помощи глухим в Самарской области? Кто эти «герои», которые решили упростить свою чиновничью жизнь за счет нервов, времени и здоровья инвалидов? Региональный Минздрав об этом, увы, не рассказывает.

Самарская область ещё по инерции подаёт себя как «передовой регион». Но качественное изменение уже налицо. Ни жалобы инвалида I группы, ни просьбы вдовы бойца СВО не вызывают у чиновников волнения, желания помочь, исправить ситуацию. Они просто судорожно пролистывают бумажки, чтобы понять - не нарушили ли они инструкции? Нет?! Тогда все отлично и можно дальше спать спокойно.

Поэтому, самое важное, что случившаяся деградация, она не только про глухих и их проблемы. Изменение подхода означает переход к принципиально иной модели развития социальной сферы, где главный показатель - не удовлетворённость людей, а соответствие инструкциям и нормам. Ради этого, судя по всему, в Самарской области банально «пустили под нож» всё, что было создано предшественниками. Передовые новации, наработки, инициативу.

Иногда в нашем обществе можно услышать жалобы, что Москва - это не Россия, что она «забрала» себе деньги регионов, что она живет в другой реальности. Вот только выясняется: это далеко не только ее «заслуга». Как показывает пример Самарской области, региональные чиновники сами «выталкивают» из регионов не только деньги, но и инновации. Так им спокойнее и проще. Но стоит ли при таком подходе ждать динамичного движения вперед субъектов федерации, формирования «точек роста» в регионах - вопрос риторический.