Рост цен на бензин прямо пропорционален заклинаниям российских чиновников о борьбе с этим ростом. Однако текущий год преподнес совершенно неожиданные сюрпризы. Новую реальность, что называется. Не только выросли цены, но и закрылись очень многие бензоколонки, в том числе у такой крупной корпорации как «Газпром». «Это что же в моей камере происходит?!», - задавался в таких случаях вопросом герой Михаила Пуговкина в советской комедии «Не может быть».

И, действительно, что же это такое?

Цена бензина в России ниже, чем в большинстве стран мира, но сравнивать ее все же уместнее с заработными платами. Да, немцы действительно заправляются по 1,9 евро за литр. При этом средняя немецкая зарплата после уплаты налогов составляет две тысячи евро и на нее можно купить тонну с небольшим бензина. На среднюю российскую зарплату – ту самую, в 70 тысяч в месяц – после уплаты налогов тоже можно купить тонну с небольшим бензина. Так что в расчете на доходы населения у нас вполне европейские цены.

И эти вполне европейские цены для российских водителей продолжают расти. Доверимся Росстату, он обманывать не будет. За год инфляция составила 4.5%, в то время как АИ-92 вырос на 6.7%, АИ-95 вырос на 7.3%, а уж дизель и вовсе на 11.1%.

Мало того. В текущем годы, пока цены весело скачут выше уровня инфляции, пришла беда откуда не ждали. Стали закрываться бензоколонки.

Ладно Shell и British Petrolium. Здесь все понятно: санкционная война, закрытие бизнеса и бензоколонок заодно. Но Газпром!

Заголовки СМИ звучат как сводки с фронта:

- «Закрытие независимых АЗС и топливный кризис в Черноземье»;

- «Бензин в России станет дефицитом из-за массового закрытия заправок. Что??»;

- «Газпром оставил жителей юга России без топлива на АЗС».

И здесь мы зададимся классическими русскими вопросами: кто виноват и что делать?

Олег Шеин, депутат Госдумы III-VII созывов. Фото: сайт Госдумы

Причины

Топливные начальники невнятно объясняют происходящее «перебоями в логистике» и «профилактикой на заводах». Нам, конечно, стоит спросить, почему в предыдущих сериях профилактика на заводах не сопровождалась такими катаклизмами, и кто сломал логистику.

Причин, на самом деле, несколько, и мы их разберем.

Начнем мы с учебника «Органическая химия», что изучают в десятом классе общеобразовательной школы. При нагревании из нефти постепенно выкипают летучие компоненты в порядке увеличения их плотности и температуры кипения. Проще говоря, нефть разделяется на фракции: пропан, бутан, бензин различного качества, дизель, битум и в самом конце мазут. Заводы разные, соотношение фракций зависит от оборудования, но, например, на Московском НПЗ из тонны нефти получают 241 кг бензина, 327 кг дизеля, 129 кг битума и 173 кг мазута.

Все это надо продать. Потому что если продавать только бензин, то возникает вопрос, куда девать мазут и битум?

Закапывать в землю? Топить в море? Съедать? Раньше 80% мазута уходило на экспорт, причем каждая восьмая тонна – в Техас. Американцы использовали его как судовое топливо и сырье для технологичного производства. Нельзя сказать, что «Лукойл» или «Роснефть» получали с этой торговли большие прибыли. Их интерес был в том, чтобы вообще продать мазут куда-нибудь вообще и не переполнить им нефтехранилища.

Понятно, что ситуация теперь поменялась. Всю осень прошлого года заполненные мазутом танкеры ходили вокруг Сингапура, пока не был найден индийский рынок. Но полностью он не выручил. Кроме того, с мазута много не поимеешь, и нефтяные бароны сделали ставку на продукцию премиум-класса.

В этом и причина, почему экспорт из России сократился на миллион баррелей в сутки.

В 2020 году, в разгар коронавируса, картина была похожая. Тогда закрылись заводы по всему миру, нефть оказалась не нужна, и одно время ее цена на мировом рынке стала отрицательной. То есть нефтяные компании еще и доплачивали за то, чтобы где-нибудь ее хранить. И, слава богам, кризис прошел довольно быстро. В случае если бы он продлился дольше, пришлось бы консервировать месторождения, что технически не всегда возможно и часть из них могла быть просто утрачена.

А почему не поставлять топливо сюда, в Россию?

Причин здесь две. Одна из них всем понятна: после распада СССР возобладало мнение, что мы теперь живем в «энергетической сверхдержаве». Мол, продадим газ, нефть и немного оружия с зерном, а остальное импортируем. «Построишь летучий корабль? – Куплю!». Как результат, страна осталась без индустрии, а нет индустрии – нет и рынка, на котором можно продать топливо. А мазутные котельные – и это, кстати, правильно – были переоборудованы на газ.

Но есть и еще одна причина. Обычно, чтобы сырье оставалось в стране, вводятся серьезные налоги на его вывоз. Но это не у нас. Если кто не в курсе, то мы живем в удивительном мире, где российский бюджет платит нефтяным компаниям за то, чтобы те вообще продавали топливо в России.

История такая: до 2020 года за вывоз тонны нефти из страны нефтяные компании должны были платить 50 долларов. Однако потом пошлина была снижена в десять раз! А чтобы монополисты хоть что-то оставляли в России, им стали доплачивать по триллиону-два ежегодно из российского бюджета. При этом правительство признает, что, получив компенсацию, ушлые коммерсанты часть топлива потом спокойно гонят через посредников за рубеж.

И пару слов о закрытии бензоколонок. Розничные цены на бензин выросли на 7%. А биржевые цены только за последние семь месяцев выросли на 60%. На шестьдесят! То, что АЗС не столь часто меняет ценники, связано с наличием резервов у крупных компаний типа Роснефти и Лукойла. Зато мелкие АЗС, покупающие топливо по биржевым ценам, идут по миру.

Поэтому, если просто:

- мазут надо куда-то девать, нарастить его потребление в России быстро не получается, и сокращается общее производство нефти;

- пользуясь «теневым экспортом» нефтяники гонят по туманным схемам топливо за границу;

- малые АЗС разоряются, а терпящий неприятности на газовом рынке «Газпром» возмещает потери за счет вывоза нефти, ввиду чего его российские бензоколонки закрываются на профилактику.

Что можно сделать

Для начала надо отметить, что правительство России уже предприняло ряд мер, без которых кризис был бы куда сильнее и глубже. Главная мера – страна перестала бессмысленно скапливать деньги в Резервном фонде, и они идут на поддержку промышленности и строительства. Каждый километр дороги – это битум, гудрон и мазут. Это возможность не только делать страну доступной и быстрой для нас же самих, но это и поддержание производства бензина. Найдется применение мазуту – будет и производство бензина.

Три года назад «Роснефть» получила лицензию на строительство крупных подземных нефтехранилищ. Это предельно важно. Европа смогла пройти прошедшую зиму именно благодаря нефтехранилищам, то есть возможность иметь запасы и использовать их по мере необходимости. Но точно также и мы, имей большие хранилища, могли бы поставлять нефть на рынки тогда, когда нам это выгодно, а не сбрасывать товар здесь и сейчас по любой цене.

Затем, правительство немного увеличило вывозные пошлины на нефтепродукты, чтобы бензин оставался в нужном объеме по эту сторону границы. Нефтяные бароны, конечно, расскажут, что такое решение пустит их по миру. Но это хитрость. В чем разница между бесплатной поставкой нефти в Индию и продажей бензина и дизеля соотечественникам? Разница в том, что индийцы платят рупиями, за которые можно покупать недвижимость в Мадрасе и Гоа. Не Кипр, конечно, но все же. А россияне платят рублями, которые нефтяным баронам придется тратить в Краснодаре и Воронеже.

И, конечно же, надо наращивать собственное производство. Только тогда Газпром, Лукойл и Роснефть обретут российский рынок. А здесь одного резервного фонда будет недостаточно. Нужно повышать доходы работающего класса. Будут нормальные зарплаты – будет спрос. Будет спрос – будет производство.

И здесь нефтяной рынок нам дает еще одну картинку с выставки. В Ставропольском крае рабочие массово уволились со склада ГСМ, принадлежащего «Роснефти». «Перестали платить ночные, зарплата не индексируется, в результате нехватки рабочих рук приходится за рабочих платить местному начальству. За эти деньги рабочие не хотят работать в таких условиях.