Легендарный «борт №1» Хрущёва случайно нашелся на полярном кладбище погибших самолетов

Пилот «Полярных авиалиний» Тимур Фаткулов поделился сенсационными фотографиями из поселка Черский в Нижнеколымском районе Якутии.

На кладбище погибших самолетов в арктическом населенном пункте Черское неожиданно нашелся экспонат невероятной ценности — личный борт генсека ЦК КПСС Никиты Хрущева, проржавевший от времени Ил-14П. На нем, как пишут пришедшие в восторг от этой находки европейские СМИ, знаменитый «вождь холодной войны Khrushchev» летал, когда сменил в Кремле легендарного Сталина и развенчал культ его личности.

Для Хрущева в малокомфортабельном «Ильюшине» была оборудована VIP-кабина со всеми удобствами, беспрецедентными по меркам конца 1950-х годов (самолет был введен в эксплуатацию в 1957 году).

На кладбище самолетов в северном якутском поселке уникальный борт заметил 33-летний Тимур Фаткулов, пилот вертолета в компании «Полярные авиалинии».

Засняв воздушное судно со всех сторон, Фаткулов, живо интересующийся авиацией, отправил снимки историку, чей отец, тоже будучи пилотом, некогда управлял Ил-14П — до того, как Кремль перешел на более современные варианты. Этот историк, попросивший не называть его имени, подтвердил, что его отец действительно рулил бортом 61755 (тем самым, что гниет в поселке Черский, одном из самых холодных населенных пунктов мира). «Это бывший личный самолет Хрущева», — заявил эксперт.

По словам историка авиации, на борту хрущевского Ил-14П было установлено суперсовременное (по тем временам) американское навигационное оборудование. «В частности, там стояло (радиооборудование), которое могло настраиваться на диапазоны пяти стран, включая Японию, Австралию и США (Нью-Йорк) и после настройки выдавало текущие координаты самолета в полете, по-видимому, с использованием метода триангуляции», — рассказал специалист.

Когда Хрущев впервые прилетел в США, он использовал другой самолет — гигантский дальнемагистральный авиалайнер Ту-114, созданный на базе стратегического бомбардировщика Ту-95. У американцев на базе ВВС «Эндрюс» не было достаточно высокого передвижного трапа, по которому генсек ЦК КПСС мог бы спуститься, сохранив достоинство. Тогда было решено подогнать к борту пожарную машину, чтобы советская делегация сошла на землю по ее выдвижной лестнице.

Впоследствии Хрущев вообще отказался от использования Ил-14 в пользу четырехмоторного Ил-18, полагая, что два дополнительных двигателя гарантируют ему более высокий уровень безопасности. Так, по прошествии времени, многострадальный «бортик №1» оказался на свалке в Черском. Этот якутский поселок, некогда являвшийся центром полярной авиации и принимавший сотни самолетов, теперь превратился в настоящий музей советской разрухи.

Там же покоится Avia-14 — чехословацкая версия Ил-14, получившая персональное название Pisek в честь одноименного города и впоследствии переданная для эксплуатации Советскому Союзу, где ее переименовали в СССР-61713.

Братская Чехословакия подарила «Писек» советской авиакомпании «Аэрофлот» для использования в арктических условиях.

В Черском «хранится» и Ил-14, который некогда принадлежал венгерской государственной авиакомпании Malev — пока не был ею возвращен по месту производства, в СССР.

Тимур Фаткулов заметил на кладбище самолетов еще и Ан-2Б (СССР-09260), который сохранился хуже остальных: на фотографиях, сделанных пилотом, видны обломки воздушного судна, валяющиеся на земле. «А ведь он не так прост», — прокомментировал свой снимок энтузиаст. По его словам, этот борт вместо шасси оснащен двумя поплавками и имеет реверсивный маневр, и он «всю свою жизнь провел в высоких широтах».

«Они перевозили бурильщиков, геологов, почту, продукты, выполняли медицинские полеты, — рассказывает эксперт Евгений Лебедев. — Потом их списали и бросили на многочисленных небольших полярных аэродромах».

На примере Черского можно изучать историю нашей страны. В 1929 году на Нижней Колыме приземлился одноместный гидроплан Ю-20 (в честь этого события учрежден День рождения полярной авиации). В 1931 году на карте СССР появился поселок Нижние Кресты (будущий Черский), располагавшийся в 1920 км от Якутска. В 1939 году герой Советского Союз летчик Мазурук впервые посадил на колымский лед самолет на лыжах (это событие считается днем рождения Колымского авиаотряда).

Черский печально известен как «перевалочный» пункт ГУЛАГа. Рядом с ним находится Кровавое озеро, возле которого в 1937 году были расстреляны заключенные, устроившие в лагерной командировке по отлову рыбы для ТЗК (торгово-закупочной компании) митинг против невыносимых условий существования — их нарочно согнали в количестве нескольких сотен на объекте, предназначенном для проживания 6-8 человек и только летом. Там были убиты и сожжены около 200 заключенных.

До 1941 года в нынешний Черский летали только определенные типы воздушных судов: летом — гидросамолеты, зимой — самолеты с лыжами вместо шасси. В 1945 году Чукотская авиагруппа была передислоцирована в Нижние Кресты. Тогда же в авиаотряд поступили самолеты Ил-12, Ил-14, Ан-2 и вертолеты Ми-4.

В сентябре 1962 года Ил-14 «Аэрофлота», совершавший рейс из Магадана в Билибино с посадками в Сусумане, Зырянке и Нижних Крестах, попал в неблагоприятные условия, из-за которых 32 членам экипажа и пассажирам пришлось сначала просидеть ночь в Зырянке, пока откроется аэродром Нижних Крестов, а потом, уже после посадки в нем, два с половиной часа ждать открытия аэропорта Билибино.

Пилоту велели лететь окружным маршрутом вдоль реки Малый Аной, но он почему-то сразу после взлета взял курс напрямую и повел самолет через горный массив Белая Стрелка. На высоте 800 метров Ил-14, затерявшись в облаках, врезался в пологий склон 975-метровой горы, упал плашмя и немного «прополз» вперед, полностью развалившись, после чего загорелся. Все 32 человека, которые находились на борту, погибли. Комиссия, разбиравшаяся в этой авиакатастрофе, пришла к выводу (в числе прочих), что диспетчеры Нижних Крестов плохо руководили полетами, и командир экипажа получил в аэропорту неадекватный метеорологический прогноз.

В 1963 году Нижние Кресты переименовали в Черский — в честь ученого Ивана Черского, который активно исследовал Сибирь, а его супруга после его смерти возглавила экспедицию, нашедшую в окрестностях современного поселка останки шерстистого мамонта).

В 1966 году в Черский приезжал известный канадский писатель Фарли Моуэт. По итогам этой поездки он написал книгу The Siberians («Сибиряки»), в которой подробно рассказал о жителях Черского и его окрестностях. Примечательно, что эта книга — в отличие от многочисленных романов Моуэта, переведенных на русский язык и изданных в СССР, — так и не дошла до советского читателя.

7 апреля 1968 года с аэродрома Черского впервые стартовал Ил-14 (04182), а на следующий день оттуда же вылетел Ли-2 на лыжных шасси.

В 1971 году Полярное управление гражданской авиации разделили на территориальные управления, из-за чего многие опытные пилоты бросили работу и уехали на материк. Тем не менее на Севере по-прежнему ощущался подъем отрасли: туда присылали новые самолеты, там строили аэропорты и прокладывали ВПП. Однако жить от этого людям в Черском комфортнее не стало.

«Стоит на высоком берегу Колымы, склоны, овраги и обрывы которого завалены пустыми железными бочками, собачьими трупами и обломками самолетов», — так описывал Черский писатель Николай Черкашин летом 1974 года.

Через год в поселке появится первый самолет-памятник — «полярный работяга» и «небесный вездеход» Ли-2, который установят посреди населенного пункта на самопальном постаменте. Советские власти начали пытаться заменить активно эксплуатируемые в Арктике самолеты новыми моделями. Так в Черский «залетели» Ан-26. Один из них, относящийся к Якутскому авиаотряду «Аэрофлота», в 1978 году разбился практически сразу же после вылета с аэродрома Нижние Кресты, поскольку кто-то забыл закрепить внутри груз, он сместился при разгоне и увел самолет в сваливание.

В 1980-х годах Черский, в котором уже начал умирать дух былого «центра полярной авиации», обрел второе дыхание благодаря морскому порту Зеленый Мыс.

Тогда в поселок летали многие советские функционеры, в газетах появились рассказы о впечатлениях от посадки самолета «прямо на воду» (ВПП в Нижних Крестах очень близко от берега), а жители прочей Якутии отчаянно завидовали сельчанам из-за высокого уровня их обеспеченности горячей водой и «домашними» ванными (в противовес удобствам во дворе).

В 1989 году советские власти попытались заменить прекрасно себя зарекомендовавшие Ил-14 относительно новыми Ан-26, которые совершенно не подходили к полярным условиям. Результатом стала гибель 10 человек, которые находились на борту одного из самолетов этой модели: он «из-за ошибки в вычислениях, не имея визуального обзора, упал и разбился о скалы Мыса Кибера».

В 1990 году в Якутию, включая Черский, прислали куда более подходящие для местных условий самолеты Ан-74. Началось их активное освоение, переподготовка экипажей. Ил-14, который верой и правдой служил местным летчикам в любую погоду и на любых высотах, совершил последний перелет по маршруту Черский — Чокурдах — Черский и на этом выбыл из строя.

Впрочем, Ан-74 не сумел занять его место: в 90-х годах, с развалом СССР, стали ненужными дрейфующие полярные станции. В 1994 году закрылись все островные и береговые полярные станции Госгидромета. «Касательно Черского — сожрал его Якутск, высосал и выплюнул. Работы на полярников не стало, отряд гражданской авиации давили помаленьку, вывели технику и продали», — описывает, как развивались события, один из пользователей Forumavia.

В 1992 году в Магадан приехал ельцинский премьер Егор Гайдар, который — как обожают цитировать многие местные жители — заявил на пресс-конференции: «Север перенаселен. Наша стратегическая линия — постепенное сокращение его населения за счет миграции». Это был сигнал, после которого Москва перестала финансировать Якутию, — сигнал к безработице, росту бедности и оттоку населения.

Морской порт Зеленый Мыс, который строился как входные ворота для приисков западной Чукотки, в 1990 году заломил такую цену за перевалку груза, что со следующего года весь грузопоток пошел через Певек. Зеленый Мыс — и порт, и выстроенная под его нужды автобаза — «благополучно» загнулись от финансового голода. Сам по себе Нижнеколымский район, административным центром которого сейчас является ПГТ Черский, ничего производить не способен, поэтому мог кормиться только на авиационном отряде и портовых сделках.

Местные жители связывали последнюю надежду, которая приоткрывалась перед Черским и Нижнекалымским районом в целом, с Романом Абрамовичем, который в 2001-2008 годах был губернатором Чукотки. Он якобы предлагал Якутии передать ему Зеленый Мыс, чтобы восстановить порт, создать рабочие места и развивать бизнес. «Так нет же, не отдали. Завалили, гады, все сами, — пишет на Forumavia пользователь с ником slava_z. — Собака на сене это называется. Если бы Рома тогда договорился с якутами, н Зеленом все кипело бы и двигалось, и у Черского дела бы получше шли».

Дальше же все пошло по стандартному пути, хорошо знакомому многим российским регионам. Полуторакилометровая взлетно-посадочная полоса аэропорта Черский, которая была покрыта асфальто-бетоном, успешно выдерживала перепады температуры и успешно принимала самолеты, эксплуатируемые в полярных условиях, вдруг превратилась в грунтовку, которая пролегает вдоль берега, словно широченная сельская дорога. Все «живые» самолеты были переданы «Полярным авиалиниям» — тем самым, в которых работает пилот Тимур Фаткулов, сфотографировавший бывший личный борт Хрущева на черской авиасвалке.

В 2010-2011 годах до Черского дошла мобильная связь. В 2012 туда добрался популярный российский блогер-путешественник Сергей Доля. Пройдясь по улицам поселка, он отметил, что все дома стоят на сваях (это вынужденная мера из-за вечной мерзлоты), а на улицах «установлены самолеты на лыжах».

Блогер Пассажир Лёха в том же году отмечал, что билет из Якутска в Черское (1920 км полета) стоил 55 тысяч рублей — совершенно непомерных денег для такого «путешествия». Про то, сколько сейчас стоит добраться сначала из Черского в Якутск, а затем в европейскую часть России, страшно даже думать.

Тимур Фаткулов, а вслед за ним и подхватившие его рассказ о хрущевском самолете британские таблоиды рассуждают о том, что здорово было бы перевезти ржавеющие в Черском самолеты советских времен в музеи, где их могли бы увидеть тысячи людей. Но эта идея, несмотря на ее красоту и правильность, увы, неосуществима.