Родственники обратились за помощью к Александру Бастрыкину, но пока не получили ответа.
В Волгоградской области уже полтора года тянется уголовное дело, которое возбудили после смерти местной пенсионерки. Дочь умершей уверена, что ее маму залечили: сначала поставили неверный диагноз, затем прописали препарат в опасной для нее дозировке, а после в критическом состоянии отправили в поликлинику вместо реанимации. В доказательство дочь приводит экспертизу, в которой указаны нарушения. Но после смерти судьба пенсионерки оказалась еще меньше кому-то важна, чем при ее жизни.
Светлана Николаевна Гребенникова жила в поселке Средняя Ахтуба в Волгоградской области. Женщина страдала сахарным диабетом, астмой и артрозом и находилась на учете у участкового врача. Но, как во многих других поселках, не всегда получала нужный уход.
— Последнее время из-за артрита мама мало ходила. У нее было плохое состояние. Мы вызывали по два раза в месяц врача. У нее была слабость, сонливость, но самое главное — сильные отеки ног. Такие, что даже кожа лопалась, — рассказывает ее дочь Екатерина.
В очередной раз, когда женщине стало хуже, Екатерина вновь вызвала терапевта. Приехал врач, но не тот, у которого Светлана Николаевна состояла на учете. У приехавшего медика не было медицинской карты больной, он не знал историю ее болезни. Врач послушал дыхание Гребенниковой-старшей и сделал вывод, что у нее бронхиальная астма. Как считает Екатерина, врач спутал сердечную недостаточность, на которую в том числе указывали отеки ног, и астму, не распознал всей серьезности ситуации и выписал неверное лечение.
В том числе Светлане Николаевне выписали бронхорасширяющий аэрозоль «Сальбутамол». В инструкции к препарату указано, что его нужна назначать с большой осторожностью при заболеваниях сердца, в частности с сердечной недостаточностью. Лекарство выписывают для применения под наблюдением врачей в стационаре. Суточная доза — четыре вспрыскивания в день, Светлане Николаевне, по словам Екатерины, назначили шесть. Екатерина предполагает, что спрей мог усугубить проблемы мамы с сердцем, которые и стали главными причинами смерти.
Екатерина доверилась врачу, купила аэрозоль и собственноручно вручила его маме. Светлана Николаевна успела попользоваться им полтора дня, а затем ей стало хуже. На дом вызвали другого терапевта. Но второй врач тоже ничего серьезного не увидела, предыдущие назначения не отменила, хотя и выписала направление на госпитализацию.
— Мама была в плохом состоянии, мы стали вызывать скорую помощь. У нас на весь район, на 60 тысяч населения, всего две машины скорой помощи. Нет реанимобиля. И если одна машина повезла больного в Волжский в 15 км от нас, а вторая — в Волгоград в 45 км от нас, то скорую помощь можно ждать 3-4 часа, — объясняет дочь умершей.
Поначалу в скорой помощи отговаривались тем, что нужны люди, которые смогут вынести Светлану Николаевну к машине. Женщина прилично весила и почти не ходила, а «носильщиков на скорой нет», как ответили Екатерине. Когда нашлись те, кто готов был помочь, в скорой спросили, не против ли Гребенниковы, что они поедут еще с одним пациентом в скорой помощи. Скорая могла отвезти либо двух пациентов сразу, либо ее пришлось бы ждать несколько часов. Выбирать не приходилось, Гребенниковы согласились.
— Когда скорая приехала, я начала обувать маму. Но едва смогла это сделать: все три пары обуви, что стояли у нее, просто не налезали на отекшие ноги. Я удивилась, что мама все время молчит, пока я ее обуваю. Подняла голову, чтобы посмотреть на ее лицо, и поняла, что она задыхается. Я сказала, чтоб она впрыснула себе спрей. А она успела ответить: «Я только что это сделала» и повалилась, — вспоминает Екатерина.
Светлана Николаевна почти потеряла сознание, ей было трудно дышать, она перестала ориентироваться в пространстве. На спине тут же начинала задыхаться. Пришлось усадить ее на пол, чтобы она могла дышать. Но это дало передышку лишь на мгновение.
— Когда мы ее вынесли к скорой помощи, то у нее уже посинели нос, губы, вывалился язык. Это все могло произойти в результате удушья, а удушье — из-за анафилактического шока, который в свою очередь мог случиться из-за аллергической реакции на тот самый спрей. От одного раза, может, ничего б и не произошло, но лекарства же имеют накопительный эффект, — считает Екатерина.
Когда Светлану Николаевну загружали в скорую помощь, она перестала дышать. Екатерина говорит, что в скорой не предприняли ничего, лишь позвонили кому-то и поехали в поликлинику.
— Нас заверяли, что сердце удалось запустить заново с помощью дефибриллятора. И только потом ее решили везти в реанимацию в 25-ю больницу Волгограда, где она будто бы и умерла. Но я считаю, что она умерла еще в машине скорой помощи. Врачи отмечали, что во время прибытия в поликлинику сердечная деятельность отсутствует, дыхание отсутствует. И ей будто бы вводили какие-то препараты, но все они не дали эффекта. Патологоанатомы также многое не указывают. Но как я могу им доверять, если они в заключении пишут про желчный пузырь, который у мамы был удален! Когда адвокат начала выяснять, как это возможно, нам заявили: «это техническая ошибка», — возмущается Екатерина.
Светлане Николаевне было 60 лет. У нее осталось шестеро детей и девять внуков. После ее смерти сын Екатерины, у которого все происходило почти на глазах, на долгое время замкнулся, понадобились усилия, чтобы вывести мальчика из депрессивного состояния.
После смерти мамы Екатерина обратилась в следственный комитет. В результате возбудили уголовное дело по статье 109 — «Причинение смерти по неосторожности». Медицинские дела обычно тянутся долго, поскольку требуются заключения сложных экспертиз. Но делу Екатерины в ноябре этого года исполнится два года, и к этому времени выйдут сроки, в которые его можно рассмотреть. Екатерина переживает, что дело затянут, и виновники окажутся безнаказанными. Родственники умершей уже обратились к председателю Следственного комитета Александру Бастрыкину, поскольку, как и люди во многих других регионах, считают, что на месте едва ли чего-то добьешься. Но центральный аппарат следственного комитета оставил их обращение без ответа. Гребенниковы надеются, что лишь пока и ждут вмешательства в расследование федерального СК.
В «Блокнот» часто обращаются родные пациентов с жалобами на врачей. Так, недавно, мы писали о москвиче, который самостоятельно решил расследовать обстоятельства смерти своей бабушки. Женщина пережила Великую Отечественную войну, голод, холод, лишения и получила за свою работу почетное звание ветерана труда. В разгар пандемии, в сентябре 2020 года, Мария Самсоновна попала в ГКБ имени Юдина, в кардиологию. Как утверждает ее внук, там ее заразили коронавирусом.
Необходимо помнить, что на качестве и продолжительности жизни также серьезным образом сказывается плохое зрение. Врачи советуют не затягивать с лечением глаз. «Блокнот» ранее рассказывал, где сегодня пациенты могут получить качественную и доступную помощь по лечению различных офтальмологических заболеваний.
Если вас обидели, если вас не слышат чиновники, если управляющая компания творит беспредел — пишите в нашу рубрику «Обращение в редакцию». Присылайте ваши письма на электронный адрес bloknotmoskva@gmail.com или пишите в WhatsApp по номеру 89508687378.
