"Прыгаю в машину. Над нами свистит. На скорости мы вырываемся из этой безысходности, проезжая среди руин". Фото: "Блокнот"
Здесь так - утром ты можешь пить с человеком чай, а вечером его может не быть.
- Здесь пахнет трупами! - говорит мой коллега Миша Бондаренко.
Этот запах не спутаешь ни с чем и никогда не забудешь. Мы стоим на подступах к Клещеевке. Запах этот я почувствовала еще по дороге, но промолчала. У нас есть минут пять, чтобы записать интервью с нашим героем Богомазом в простреливаемой зоне. Эти кадры не войдут в этот репортаж. Они сделаны для сюжета о схроне икон, который нашли бойцы Барс-13 и под обстрелами спасли святыни. Ради одного кадра на фоне разбитой церкви, добровольцы организовали целую операцию, благодаря которой мы, военкоры, смогли добраться до нужной локации. Для картинки. Для того, чтобы стало чуть понятнее на Большой Земле как тут идет служба. Как тут громко и как тут каждый день смерть дышит в затылок.
И вот мы пишем интервью. По инерции пару раз приседаем во время работы «арты». Заканчиваем. И бежим к машине. Расстояние от места сьемки до той точки, где ее спрятали всего ничего. Но в броне килограмм десять весом, мне медленно дается это расстояние. Жара, слабость после недавней тяжелой простуды, дают о себе знать - я словно выжатый лимон. Прыгаю в машину. Над нами свистит. На скорости мы вырываемся из этой безысходности, проезжая среди руин.
Добравшись в чуть более безопасное место, мы все выдохнули.
- А что там с остатками кассетного боеприпаса, который прилетел утром? Мы едем его снимать? - уточняю у военных.
- Он разорвался час назад. Погиб наш друг и сапер. Чечен. И есть раненые. Никто не знал, как обезвредить, и он пошел первый.
Молчание зависает в воздухе. Тонкая линия между жизнью и смертью. Утром товарищи Чечена пили с ним чай. Он очень любил вкусные необычные чаи, которые ему всегда присылали из дома. А теперь его больше нет. Все тот же чайник, кружка его стоит. А он больше никогда не придет и не сядет за стол.
А здесь сейчас мы и его товарищи - Золотой, Евген, Санчо, Дикий, Клепа. Все Барсы-13. Добровольцы, которые приехали не ради славы или денег. Вдохновленные своими идеалами русского мира. Честные, прямые, смелые русские богатыри 21 века. Про таких нужно писать книжки и песни.
Золотой показывает трофей - достался в бою под Клещеевкой. Ночной прицел со снайперской винтовки СВД. Очень спокойный, пожилой мужчина по порядку перечисляет каким еще оружием противника пополнили склад подразделения: «2 АГС принесли мы в подразделение с напарником, позывной Муравей у его. 2 тепловизора. Прицел. Трубу наводчика принесли, которая используется минометчиками».
У Золотого 6 летний сын. Его мечта, что бы он гордился папой. И что бы ребенок не знал, что такое война. В интервью Золотой обходится без пафосных слов о Родине и патриотизме, но в каждом его слове чувствуется эта безграничная любовь, которая так присуща людям с советским прошлым.
Улыбчивому Клепе чуть больше 20. Он из Хабаровска. Клепа подробно рассказывает, как сильно давит противник в Клещеевке. Как не жалеют боеприпасов. Как порой трудно приходится, чтобы держать каждый метр земли. Клепа тоже с трофеем - на автомате его натовский прицел, добыт в бою.
Здесь же и казак Дикий. По случаю съемок попросила надеть его папаху, которая всегда при нем. Дикий с начала СВО в строю. Говорит, что Клещеевка сложный участок, потому что здесь степь и небольшие посадки. Укрыться от вражеских Дронов почти негде. Противника не недооценивает - говорит сильный. И главная задача - выстоять.
С каждым бойцом я стараюсь записать детальное интервью. После гибели моих фронтовых товарищей, с кем я не успела этого сделать, я ценю любую возможность зафиксировать минуты общения с каждым человеком. И узнать его путь. Потому что здесь так - утром ты можешь пить с человеком чай, а вечером его может не быть.
