В числе пострадавших порядка 100 тыс. человек – те, кто вложил средства в строительство жилья и члены их семей
Митинги и собрания по защите от произвола со стороны силовых структур Межрегионального потребительского кооператива по улучшению качества жизни «Бест Вей» прошли в десятках регионов страны. Это уже вторая всероссийская протестная акция в защиту кооператива – первая состоялась 15 февраля, в годовщину начала активных действий органов внутренних дел Санкт-Петербурга в отношении «Бест Вей» (он зарегистрирован в Северной столице). Из-за возбужденного по крайне спорным основаниям уголовного дела, к тому же, чисто условно связанного с мизерной долей активов кооператива, были заблокированы миллиардные активы – личные средства более чем двадцати тысяч пайщиков. В сложившейся ситуации «Бест Вей» не может ни купить людям квартиры, ни вернуть паевые взносы. Следственные действия завершены: девять арестованных по уголовному делу, связываемому следствием с кооперативом «Бест Вей», получили постановления руководителя следственной группы о привлечении в качестве обвиняемых. Но многие пайщики опасаются, что предварительное следствие могут возобновить, а их деньги останутся заблокированными в угоду чьим-то личным или ведомственным интересам. Кто и почему лишил пайщиков «Бест Вей» денег и квартир?
С середины июля акции протеста охватили десятки городов. В двенадцати власти согласовали митинги: в Новосибирске, Ростове-на-Дону, Казани, Челябинске, Иркутске, Ижевске, Кирове, Улан-Удэ, Чите, Барнауле, Чебоксарах, Абакане. Там, где муниципалитеты отказали в официальном разрешении гражданам, прошли собрания пайщиков в защиту кооператива. По данным активистов, они состоялись в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Красноярске, Тюмени, Белгороде, Краснодаре, Оренбурге, Саратове, Самаре, Уфе, Якутске, Сочи, подмосковных Химках, Лениногорске и Набережных Челнах Республики Татарстан, Сургуте Ханты-Мансийского автономного округа, Чайковском Пермского края, Сосновоборске Красноярского края, Зеленокумске Ставропольского края, Удачном Мирнинского района Республики Саха (Якутия).
Понять возмущение людей можно. Они собрали свои «кровные», нередко – последние деньги и вложили их в паи кооператива «Бест Вей» на покупку квартиры. Вложили - в проверенный временем и государственными институтами инструмент: с 2014-го кооператив открыто и строго исполнял свои обязательства перед пайщиками в рамках законов РФ, согласованно с позицией Центробанка РФ и при наличии всех требовавшихся лицензий. За годы работы Межрегиональный потребительский кооператив по улучшению качества жизни «Бест Вей» приобрел более 2500 квартир.
И вдруг пайщикам говорят: теперь ни денег, ни квартир вы получить не можете – в Петербурге начато уголовное дело, в рамках которого средства и имущество кооператива по всей стране заблокированы. Такое положение дел тянется более полутора лет. А ведь деньги обесцениваются, доллар и цены на недвижимость растут.
В подобной ситуации у любого пайщика возникает резонный вопрос: почему мне не возвращают мои деньги? (Это уж не говоря о предоставлении квартиры). Разве я нарушил закон? Нет! Разве мои деньги пропали? Нет! Общий объем активов кооператива составляет на сегодня более 16 миллиардов рублей, в том числе – 3,8 млрд. денежных средств. Почему же тогда я не могу забрать то, что заработал своим трудом? Мои личные сбережения?! Для каждого отдельного человека – это возмутительная ситуация! А таких людей – более 20 тысяч, с членами семей – порядка 100 тыс. человек.
Как отметил председатель Совета кооператива депутат Государственной думы VII созыва Сергей Крючек, «десятки тысяч людей по всей России возмущены действиями органов внутренних дел Санкт-Петербурга»:
«Ведь по сути дела блокируется их собственное имущество, возможность им распоряжаться. Протесты обусловлены позицией невмешательства вышестоящих органов МВД, а также прокуратуры и Следственного комитета в ситуацию вокруг кооператива, который пытаются сделать крайним в уголовном разбирательстве в отношении другого юридического лица. Власть позицией невмешательства, нежеланием разобраться в ситуации, попустительством провоцирует общественное недовольство. Ей пора услышать людей».
Для понимания, как работал потребительский кооператив: чтобы в него вступить, люди либо сразу вносили первоначальный взнос (35 или 50% от стоимости желаемой квартиры), либо накапливали деньги на него на его счете. И для этого платили членские взносы в размере двух тысяч рублей в месяц. После внесения первоначального взноса они становились в очередь на приобретение квартиры. Кооператив приобретал ее пайщику после того, как в паевом фонде накопится достаточная для этого сумма за счет паевых и возвратных взносов за уже приобретенную недвижимость. Средства на покупку жилья предоставлялись в рассрочку без процентов со сроком возврата не более десяти лет.
В результате применения подобной схемы финансирования, переплата пайщика составляла около 1% от стоимости квартиры. Эти средства шли, в том числе, на обеспечение проверки юридической чистоты сделок, совершаемых с недвижимостью, и ее независимой оценки. В любом случае, 1% существенно отличался от объема средств, которые переплачивают люди по банковским ипотекам: до окончательного погашения долга многие выплачивают кредитным учреждениям двойную, а то и тройную стоимость недвижимости. Логично, что кооператив был крайне привлекательным инструментом для людей, и как кость в горле у банков, превративших ипотеку в «пожизненную кабалу» для десятков миллионов граждан. Поэтому крайне спорные действия петербургских следователей, возмутившие десятки тысяч человек по всей России, оказались как нельзя кстати для кредитных учреждений – ведь под ударом оказался их конкурент, посмевший кинуть вызов монополии банков на рынке финансирования покупок жилой недвижимости.
Случайно или нет, но именно питерский главк ЦБ (а дело потом возбудили именно в Санкт-Петербурге) уже несколько лет был настроен разобраться с кооперативом. Хотя центральный аппарат в 2019 году прислал письмо по запросу одной из общественных организаций, в котором утверждалось: кооператив не является поднадзорной организацией Банка России и, что самое интересное, Банк России не усматривает признаков «финансовой пирамиды», которые потом сам же усмотрел в ноябре 2021 года.
Вообще, если вникнуть в детали того, как был нанесен удар по конкуренту банковской монополии, то у многих может сложиться ощущение: ПК «Бест Вей» банально «заказали». На это указывает целый ряд деталей.
Скажем, в постановлении о возбуждении уголовного дела от октября 2021 года , связываемого с ПК «Бест Вей», а также с контролировавшимися прежним главой совета кооператива компаниями «Гермес» и «Лайф-из-Гуд» содержится ссылка на письмо начальника Северо-Западного главка ЦБ Н. И. Петровой в УЭБиПК питерского главка МВД от 16 января 2019 года! Именно по этому заявлению, судя по всему, начались оперативно-разыскные мероприятия, предшествующие возбуждению уголовного дела.
Получается, что от заявления до возбуждения дела прошло более двух с половиной лет? И это при том, что все это время кооператив стабильно и без каких-либо проблем в текущем режиме предоставлял квартиры сотням пайщиков. Принимал в свои ряды новых. То есть, ничего противозаконного вообще не происходило. Но, спустя два года, дело все таки было возбуждено.
Основанием стал рапорт оперуполномоченного УЭБиПК майора полиции А. Ю. Машевского, требования зампрокурора Санкт-Петербурга С. А. Жуковского, и заявления пяти граждан: А. С. Простецова, А. В. Боляна, Н. В. Школьник, Л. А. Елфимовой, Н. И. Пятикопа. Показательно, что все «потерпевшие» или вообще не являлись пайщиками кооператива «Бест Вей», или три года назад вышли из него, получив полный расчет в соответствии с договорами с кооперативом. То есть, «кинутых» или «обманутых» нет. Как нет и реально пострадавших. Зато есть формально «потерпевшие». Которые дали следствию основание на полтора года заморозить деньги и активы более чем двадцати тысяч пайщиков.
Откуда же вдруг взялись «потерпевшие», спустя два года «поисков»? Тут тоже есть странности. Например, подавший рапорт майор Машевский — из Питера. А все граждане, написавшие заявления, из Республики Коми. Возникает вопрос: как они нашли друг друга? Майор решил махнуть в Ухту, и там на улице встретил «потерпевших», которые шли с заявлениями в полицию? Отговорил их идти в местный райотдел, и увез с собой в Северную столицу? Или потерпевшие изначально подумали и решили: давайте-ка поедем подадим заявления в Санкт-Петербург, у нас тут полиция не та и законы другие?
Есть и третий вариант: им всем помогли найти друг друга. И посоветовали поехать к следователю, с которым заранее обсудили ситуацию. Кто обсудил? Кто договорился? Это вопросы для Главного Управления Собственной безопасности МВД РФ, если, не дай бог, именно так и было.
Потом еще на судебных заседаниях выяснились моменты, которые сложно укладываются в картину «независимого следствия» во имя прав «пострадавших пайщиков». Например, часть граждан, написавших заявления, имеет отношение к созданию и деятельности зарегистрированного в Ухте жилищного кооператива «Вера» (Л.А. Елфимова — председатель правления этого кооператива), устав и система работы которого, по оценке экспертов, во многом скопированы с устава кооператива «Бест Вей». А Н. В. Школьник явно имела отношения с ЖК «Вера» (на сайте кооператива размещен ее восторженный отзыв о работе этого кооператива). Логичный вопрос: а не являются ли написанные заявления попыткой устранить прямого конкурента? Ответ, судя по всему, не сильно волнует следователей Санкт-Петербурга.
В феврале 2023 года в эфире Первого кооперативного радио секретарь Общественного движения кооператоров (ОДК) Иван Коршунов, отвечая на вопросы слушателей, среди которых оказалась пайщица кооператива «Бест Вей», сообщил, что имеет прямое отношение к возбуждению этого уголовного дела. При этом Коршунов, кроме прочих регалий, является ревизором того же самого ЖК «Вера», где Л.А. Елфимова.
Так вот, в эфире Иван Коршунов рассказывал, как выявляет те или иные нарушения в деятельности кредитных кооперативов, борется с кооперативами, которые, по его мнению, имеют признаки мошенничества. Что касается «дела «Бест Вей»», по словам Коршунова, в МООПН «Федеральная контрольная палата» обратились граждане, пострадавшие не от ПК «Бест Вей», а от инвестиционной компании «Гермес» и компании «Лайф-из-Гуд».
По словам самого же Ивана Коршунова, именно правоохранительные органы «привинтили к уголовному делу кооператив «Бест Вей»», который, как он утверждает, не фигурировал в заявлениях потерпевших. А кооператив «Бест Вей», если рассматривать его в вакууме, в отрыве от «Гермеса» и «Лайф-из-Гуд» - «чистый и пушистый». При этом Коршунов признал, что в результате следственных действий «много невинных пайщиков страдает»:
«Органы не разобрались до конца, что здесь «Бест Вей», и, в общем-то, он постольку - поскольку. Может быть, есть и заинтересованность со стороны органов: у «Бест Вей» имеются активы. Я не исключаю здесь коррупционную составляющую».
Действительно, зачем замораживать активы юрлица, против которого нет претензий? «За уши» притягивать кооператив к проблемам других юридических лиц? И уже под эти цели следственная группа, как считают представители кооператива, всеми силами стремилась добавить в число потерпевших действующих пайщиков кооператива.
Формально - удалось. В последних судебных заседаниях называются фамилии 198 потерпевших, из них только один – пайщик кооператива. Но есть важные нюансы. Скажем, в деле представлены протоколы о признании потерпевшими только трех десятков человек. Кроме того, по словам представителей кооператива, документально установлен как минимум один факт, когда гражданин упомянут в качестве потерпевшего, но таковым не признавался, о чем имеется официальное письмо следственной группы.
Но самое пугающее, что поступает информация о том, что следственная группа стремится искусственно увеличить количество потерпевших. Мол, именно для этого заблокировала счета кооператива, в том числе с прямым нарушением постановлений судов, неоднократно снимавших арест со счетов как непропорциональный сумме обязательств по заявлениям потерпевших. Для этого же ведутся кампания обысков у рядовых пайщиков и пропагандистская кампания: письма каждому пайщику и встречи с ними. Цель, по мнению представителей кооператива, подчеркнуть мысль, что переход на сторону следствия, подача заявления в следственную группу — единственный способ получить назад свои средства.
Если встать на позицию простого человека, чьи деньги заморожены: согласится ли он немного покривить душой и написать заявление, чтобы вернуть «кровные»? Ответ очевиден.
Но даже при таком подходе набралась общая сумма требований порядка 232 млн рублей от 198 потерпевших. Однако? следственная группа предлагает судам рассматривать в качестве суммы ущерба общую сумму всех средств, поступивших в кооператив с 2014 года, — более 16 млрд рублей. Скажем, в марте вышло постановление руководителя следственной группы о привлечении кооператива в качестве гражданского ответчика на эту сумму.
Откуда она взялась? Дело в том, что по заданию следствия в декабре 2022-го года была проведена бухгалтерская экспертиза в одном из учреждений Минюста России.
Так вот, согласно ее заключению в кооператив за весь период его работы с 2014 года поступило от пайщиков более 16 млрд руб. При этом, согласно этой же экспертизе, 81% средств были потрачены на покупку квартир, а 19% — затраты на услуги для пайщиков и остатки по счетам, то есть кооператив работал в полном соответствии со своими уставными целями. Кто же тогда «пострадал» и на сколько? Адвокат ПК «Бест Вей», член коллегии адвокатов «Первая адвокатская контора» города Санкт-Петербурга Сергей Путреша объясняет – следствие так и не дало ответ на этот вопрос, хотя было обязано:
«Есть прямое указание закона о том, что ответчик имеет право знать, кто истцы, на какие суммы заявлены исковые требования, в чем их суть. Мы подали ходатайство руководителю следственной группы: раскройте, кто истцы, на какие суммы? Ответ пришел позже установленного срока, с датой, проставленной задним числом: руководитель следственной группы в удовлетворении ходатайства отказал — на том основании, что предварительное расследование еще не завершено. Мы подали жалобу в порядке ст. 125 УПК в Куйбышевский районный суд города Санкт-Петербурга — по месту нахождения ГСУ ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Но Куйбышевский районный суд отфутболил наше ходатайство в Приморский районный суд — по месту регистрации кооператива. По опыту, материалы из одного суда в другой могут передаваться до полугода».
И хотя не понятно, кто потерпевший, сколько составляет их реальный ущерб – девять человек продолжают находиться под арестом по уголовному делу, связываемому следствием в том числе и с кооперативом «Бест Вей». В июне они получили постановления руководителя следственной группы о привлечении в качестве обвиняемых. В теории это должно означать завершение предварительного расследования и готовность передать дело в суд. Но с учетом активности следственной группы весной, есть основания сомневаться в том, что расследование действительно завершено:
«Приближается предельный срок содержания четверых из обвиняемых под стражей. Свыше предельного срока можно продлевать только в том случае, если не менее чем за 30 суток до предельного срока следствие начало ознакомление обвиняемых с уголовным делом. Что и было сделано.Поэтому, нельзя исключать, что цель следствия — добиться продления содержания обвиняемых в СИЗО и попытаться возобновить предварительное расследование», – объяснил Сергей Путреша
Получается, что счета «Бест Вей» и деньги пайщиков могут остаться замороженными?! Самое при этом дикое, что до сих пор нет ни одного инкриминируемого обвиняемым эпизода, связанного с кооперативом «Бест Вей»! Все - касаются инвестиционной компании «Гермес».
Получается, что лица, которым предъявлены обвинения, давно не имеют отношения к кооперативу. Эпизоды, которые им инкриминируются, также не связаны с кооперативом. В постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых говорится даже не о холдинге, а о некоем объединении под каким-то единым рекламным брендом. При чем тут десятки тысяч пайщиков «Бест Вей» и члены их семей, которых на полтора года лишили личных средств?
Положим, теоретически, среди пайщиков затесались люди с недобрыми намерениями. Даже если бы было так, то отвечать за свои действия должны именно они своими паями, счетами, имуществом. Но арест-то наложен на счета и имущество всего кооператива!
Сергей Путреша рассказывает, что в среди объяснений следствия есть такое: мол, в рамках предварительного расследования поступили заявления о том, что кооператив отказался вернуть деньги. Но дело в том, что речь шла о вступительном и членских взносах, которые не подлежат возврату согласно договору:
«Были также заявления, что кооператив не возвращает паевые средства по заявлению пайщика. Но они касались уже периода, когда счета кооператива были арестованы. Кооператив не отказывался возвращать паевые средства — отказывалась следственная группа, которая не удовлетворяла заявления пайщиков о возврате паевых средств с арестованных по ее инициативе счетов».
Также в обвинении содержится претензия к кооперативу, что он должен был быть зарегистрирован как жилищный накопительный кооператив (ЖНК), но его зарегистрировали как потребительский. Сергей Путреша объяснил, почему была выбрана именно такая форма: причина – низка эффективность данной юридической конструкции:
«Достаточно прочитать Закон о ЖНК, чтобы понять, что это форма, которая просто неудобна для экономической деятельности. В России зарегистрировано, насколько я знаю, всего несколько десятков ЖНК — эта организационно-правовая форма фактически не работающая. Например, в Законе о ЖНК содержится ограничение на общую численность пайщиков — их может быть не более 5 тысяч. Как кооператив «Бест Вей» мог быть трансформирован в ЖНК, если в нем около 20 тыс. пайщиков?»
В результате, Устав кооператива «Бест Вей» соответствует Закону о потребительской кооперации. А претензия следствия в том, что в кооперативе были накопительные программы — когда пайщик накапливал средства на счету в кооперативе на первоначальный паевой взнос. Но программы не носили обязательного характера, процент на накапливаемые средства не платился.
«Это, по сути, была опция для пайщика — накапливать средства не у себя дома, а на счете в кооперативе, а не услуга и тем более не требование со стороны кооператива», – объясняет Сергей Путреша.
Предположим, чисто теоретически, что «Бест Вей» все таки должен был зарегистрироваться как ЖНК. Но это вопрос к налоговой инспекции, регистрировавшей варианты устава. К Центробанку, который ведет реестр ЖНК и выступает мегарегулятором финансового рынка. Это абсолютно не уголовное правонарушение. Тем более, что кооператив «Бест Вей» открыто и публично работает уже десятый год. И требования ЦБ зарегистрироваться в качестве ЖНК не поступало! Вообще никаких претензий к формату работы кооператива с 2014-го до осени 2021 года не было! Такие факты наводят на мысль: кооператив перешел кому-то дорогу, и его заказали правоохранительным органам.
На мысль о предвзятости следствия наводит и то, как оно работает с обвиняемыми. По личному мнению председателя коллегии адвокатов «Первая адвокатская контора» города Санкт-Петербурга, президента Адвокатской палаты Ленинградской области, вице-президента Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, адвоката одного из обвиняемых Дениса Лактионова, «следователи ведут себя как люди, которые пришли, для того чтобы устроить профанацию следственных действий»:
«Цель — различного рода ухищрениями изобразить, что все предусмотренные УПК процедуры соблюдены, и содержать обвиняемых под стражей дальше. Хотя предельный срок содержания под стражей уже подходит к концу: 15 августа он закончится для четверых обвиняемых, которые полтора года находятся в тюрьме. Обвиняемым уже предъявлены протоколы о завершении предварительного расследования — все обвиняемые отказались их подписать».
По словам Лактионов, «происходит безобразие, откровенный произвол»:
«Следователи ГСУ ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, грубо нарушили права семи обвиняемых, в том числе шести находящихся в СИЗО, возможности которых осуществлять защиту своих прав и без того крайне ограничены. Не дали даже толком прочитать тексты постановлений о привлечении в качестве обвиняемых, не говоря уже о том, чтобы понять прочитанное, — не предоставили предусмотренные законом возможности. Это документы на 69–73 листах. Большие сложные тексты: с цифрами, со сложными логическими построениями, насыщенные юридической терминологией».
В результате, сложилась уникальная ситуация: якобы ради защиты интересов пайщиков «Бест Вей» этих самых пайщиков лишили денег и квартир. На возмущение и справедливые требования протестующих по стране власти стараются не обращать внимание. При этом следственные органы так и не предоставили прямых и обоснованных обвинений в адрес кооператива. А с задержанными в рамках уголовного дела у служителей закона никак не получается обращаться строго в рамках УПК. И это все на фоне массы косвенных признаков того, что атака на «Бест Вей» была заказана и срежиссирована. Может быть, пришло время вмешаться в ситуацию руководству МВД РФ и Генеральной прокуратуры?!
